"Если ты не слышишь нежную песнь вокруг себя, спой ее сам, почему нет?"(c) Mucc
Очень и очень странное ощущение оО
Название: "Chasing ghosts" (Прогоняя призраков)
Автор: Збайд
Бета: -
Рейтинг: R
Категория: слэш
Пейринг: М/М
Жанр: экшн, ангст
Размер: на первое время миди
Статус: в процессе
Дисклеймер: все герои принадлежат мне
Предупреждение: POV, нецензурная лексика
Размещение: с разрешения автора
Глава 1. «Чёртов случай»
Глава 1. «Чёртов случай»
Сегодняшний день тянулся мучительно долго. Время словно измывалось надо мной, и каждый взгляд на часы не приносил мне ничего кроме очередного разочарованного вздоха. Ноги, по-хозяйски закинутые на рабочий стол и пачкающие внутреннюю стенку ресепшена, уже порядком затекли, и мне пришлось принять нормальное сидячее положение, что для меня являлось большой редкостью. Я практически спал на клавиатуре, время от времени вбивая в таблицу с подпиской новые журналы для шефа и иногда для себя. По правде говоря, я мог бы справиться с этим заданием меньше чем за час, но, так как, это было моим единственным делом на сегодня, я тянул его сквозь весь рабочий день.
Приглушенная трель телефона прозвучала почти гимном спасения, и я, сняв трубку, растянулся в улыбке:
-Да, мистер Макензи?
-Бенджи, милый, принеси мне, пожалуйста, кофе. Только попроси их в этот раз не жалеть карамели.
-Уже выхожу, мистер Макензи.
Трубка с грохотом вернулась на место. «Чёртов педик», - процедил я себе под нос, поднимаясь со стула. Я безмерно уважал своего шефа, но был один момент, который имел способность кардинально менять моё к нему отношение за считанные секунды – глупое сокращение моего имени, использовать которое до этого было дозволенно лишь моему бывшему парню.
На самом деле меня зовут Бенджамин. И сейчас, пока я шагаю в сторону ближайшего Starbucks, у меня есть возможность немного рассказать Вам о себе. Итак, мне на данный момент двадцать три года, и в этой долбанной жизни я ничего не добился. «Педик-неудачник без высшего образования и каких-либо планов на будущее». Это цитата моего бывшего. И хотя Митчелл как никто другой любил поливать меня дерьмом без всякой видимой на то причины, с этим его высказыванием я полностью согласен.
Я бросил колледж, не проучившись там и полгода. Душа отчаянно требовала лёгких денег, а мозг изо всех сил отторгал получение новых знаний. Вместе эта парочка напрочь убивала во мне здравый смысл и логику, и поэтому мне даже не показалось странным то обстоятельство, что в ответ на моё резюме, посланное в крупную консалтинговую компанию на вакансию личного помощника вице-президента, меня попросили прислать своё фото. Чтобы показать свою заинтересованность в этой работе, я тогда послал три штуки вместо одной. И мистер Макензи оценил моё стремление. Да и меня тоже. В первый же рабочий день он дал мне столько заданий, что мне пришлось задержаться в офисе до самого позднего вечера. Шеф пригласил меня к себе в кабинет, и, разливая бренди в широкие бокалы, поинтересовался моими ощущениями от первого рабочего дня. И, в то пока я с упоением рассказывал о том, как сильно мне здесь нравится, он неожиданно встал со своего места, и медленно обойдя меня кругом, встал сзади, положив руки мне на плечи. А потом всё пошло по практически классическому сценарию какого-нибудь малобюджетного порнофильма, раскрывающего всю полноту и красочность отношений, которые могут возникнуть между начальником и подчинённым. Расслабляющий массаж и случайные на первый взгляд прикосновения переросли в откровенные домогательства. Страх и смущение неожиданно для меня самого стали основой для какого-то извращённого возбуждения, полностью отключающего разум. А может, виной всему был Митчелл, часто намекающий на то, что кроме него меня не захочет ни одно живое существо, если оно, конечно, способно видеть? В любом случае, философская сторона вопроса начала интересовать меня намного позже, потому что отдаваясь мистеру Макензи прямо на его столе в первый же рабочий день, я не думал ни о чём, кроме удовлетворения собственного животного инстинкта. И, как мне кажется, в тот момент мы с шефом абсолютно сходились во мнениях. И поэтому данный вид досуга в скором времени плотно вошёл в мой график. Мне нравилось такое положение вещей. Этакая двойная жизнь с более чем приличным финансированием. Зависть коллег-секретарш, восхищающихся мистером Макензи, потому что он единственный из руководящего состава не взял себе на работу хорошенькую девушку только лишь для того, чтобы к ней поприставать. В их глазах мы с моим боссом были образцом редкого вида рабочих отношений, не противоречащих моральным нормам. И мне совсем не хотелось лишать этих милых созданий веры в их правоту, тем более лишние подозрения мне были совсем не к чему.
В то время как мистер Макензи (или «ЗасадиМнеШон», как мне было позволено называть его во время предварительных ласк) скрашивал мои рабочие будни своей добротой, нежностью и безграничной щедростью, дома меня каждый день ожидала совсем другая картина. Митчелл, по правде говоря, и до моего трудоустройства на работу не страдал не одним из перечисленных качеств, однако в его нарочитой холодности и дерзости раньше было что-то такое, что притягивало меня так же, как мотылька притягивает свет. Но одним вечером, когда мой парень почувствовал от моих волос запах незнакомого терпкого и явно дорогого парфюма, его прохладное ко мне отношение переросло в неприкрытую ненависть и отчаянное желание отомстить. Я был награждён ощутимым ударом в челюсть и новой формой обращения, звучавшей как «грязная патаскуха» (я, правда, до сих пор сомневаюсь, что это словосочетание можно применить к особи мужского пола, даже если эта особь, в свою очередь, предпочитает свой же пол). Но в этом был весь Митчелл. В наших отношениях только ему было позволено активно ходить налево. И если раньше после каждого секса на стороне он пичкал меня абсурдными оправданиями, то теперь он изменял мне в открытую, упиваясь созерцанием того, как сильно меня это ранит. Каждый из нас был собственником с той лишь разницей, что в то время как я безгранично принадлежал ему, если не телом, то душой, Митч никогда не был моим. Как бы я ни старался, чтобы ни делал, все шесть лет наших отношений, зародившихся ещё в совсем юном возрасте, он лишь позволял себя любить, не давая мне ничего взамен. И только чуть больше чем три месяца назад я нашёл в себе силы, чтобы прекратить этот садизм.
А если бы я решился на это пару годами раньше, то, возможно, из моего рассказа на тему «Кто такой Бенджамин Янг?», вы бы нашли ответ именно на этот вопрос. Зато теперь, если вас вдруг спросят, кто такой Митчелл, вы сможете смело ответить, что это бесчувственный козёл, сломавший жизнь своему бывшему любовнику.
Часто говорят, что наши мысли материальны, независимо от того негативное или позитивное у них направление. Я сам заслужил себе наказание, потому что даже стоя в очереди за кофе, я мысленно обмусоливал прошлое, кажется, уже в тысячный раз. Наказанием был виновник моих обид собственной персоной, уверенно шагающий в сторону кофейни, глядя на меня в упор и широко улыбаясь. Он как и всегда выглядел безупречно. Идеал, который меньше чем через минуту войдёт внутрь и расскажет мне о том, как прекрасно складывается его жизнь без меня, в то время как я по-прежнему остаюсь никому ненужным неудачником. Я был совсем не настроен снова терпеть его издевательства, поэтому предпринял жалкую попытку искусственно создать иллюзию собственного благополучия. Схватив под локоть жадно разглядывающего витрину с десертами молодого и вроде как вполне симпатичного парня, я прошептал ему на ухо:
-Я дам тебе сотню баксов, если ты мне подыграешь.
-Но я не…
Глубокие серые глаза изумлённо уставились на меня, не забывая при этом хлопать длинными ресницами. Действительно симпатичный экземпляр, однако у меня совсем не было времени, чтобы им любоваться.
-Это не займёт больше чем десять минут! Я очень тебя прошу!
-Но я…
-Я дам тебе сто баксов прямо сейчас, если скажешь хотя бы как тебя зовут! – практически взревел я, заметив, что Митчелл уже поднимается по крыльцу.
-Шейн, - нерешительно шепнул парень, при этом вполне уверенно вытянув ладонь для обещанной купюры.
Дверь кофейни открылась ровно в тот момент, когда мы с моим прикрытием плюхнулись за стол и нервно уставились в меню, готовясь разыграть спектакль, содержание которого не было известно ни одному из нас.
Глава 2. «Только этого мне не хватало»
Глава 2. «Только этого мне не хватало»
-О, Бенджи! Какая неожиданная встреча!
Митчелл подлетает ко мне и, приобнимая за плечи, влажно целует меня в щёку. Это сейчас, спустя три месяца после нашего расставания, он до отвращения вежлив при встрече со мной. А вот в тот момент, когда я набрался смелости сказать, что ухожу от него, он пинками выгонял меня из дома, не давая даже вещи собрать и осыпая меня матерными конструкциями, художественности которых мог бы позавидовать любой писатель. Потом в течение месяца меня преследовали его звонки среди ночи, обычно начинающиеся с пьяных обвинений и заканчивающиеся привычным давлением на мою и без того заниженную самооценку. Если бы я не знал Митчелла, я мог бы оправдать его поведение задетыми чувствами брошенного любовника. Да только вот не любил он меня никогда, и вся его злость была вызвана лишь тем фактом, что его любимая игрушка Бенджи, неожиданно включила эгоизм и совершила, пожалуй, самый смелый поступок в своей жизни…
-Кхе-кхе…, - мой новый знакомый кашляет в кулак, что возвращает меня из затяжного полёта мыслей. А Митч заливисто хохочет, без приглашения пододвигая к нашему столику третий стул:
-Бенджи, может, ты, наконец, перестанешь пялиться на меня как умственно отсталый и представишь своего друга?
Он произносит это с милой улыбкой, словно разговаривать со мной подобным образом – это совершенно нормально. Любой другой человек на моём месте ответил бы ему в подобающей манере или же попросту съездил ему по лицу. Любой другой. Но не «педик-неудачник Бенджи», который готов многое отдать, чтобы в эту же секунду провалиться сквозь землю. Желательно бесследно.
Перехватывая мой отчаянный взгляд моё дорогостоящее прикрытие чуть заметно и, как мне кажется, даже сочувственно улыбается, начиная меня спасать:
-Меня зовут Шейн. Мы с Бенджамином встречаемся.
Он даже не представляет, насколько собственное полное имя ласкает мне слух. И как сильно я ему благодарен.
-Оу…,-Митчелл давно привык к моему перманентному одиночеству, поэтому сейчас он явно растерян, и недоверчиво переводит взгляд то на меня, то на Шейна, - Что ж, а я Митчелл. Мы встречались с Бенджи…некоторое время.
«Целых шесть гребанных лет, ублюдок!» - хочется уточнить мне, стукнув кулаком по столу. Но смелости на осуществление подобных желаний мне, по-прежнему, не достаёт.
-Очень приятно познакомиться, - звучат два голоса в унисон, и знакомство закрепляется крепким рукопожатием. А я, наконец, снова приобретаю дар речи, для уверенности хватая Шейна за руку.
-А ты, Митч, какими судьбами в этом районе?
-Деловая встреча, - тихо отвечает бывший, заворожено уставившись на то, как я мну в ладони пальцы незнакомого парня, изо всех сил пытаясь создать видимость глубоких возвышенных чувств. Его взгляд скользит вверх, остановившись на лице моего спасителя. Он разглядывает его, чуть прищурившись, пристально и почти неприлично, в то время как Шейн не обращает на него никакого внимания, снова уткнувшись в меню и в раздумьях закусив нижнюю губу.
-А я не мог видеть тебя раньше?
Нервно сглатываю, услышав этот вопрос. Митч перетрахал, кажется, половину Нью-Йорка, и если Шейн относится к обслуженной части, плакали мои двести баксов.
-Всё возможно.
Шейн абсолютно невозмутим. Аккуратно высвободив ладонь из моей руки, он подзывает официантку.
-Мне, пожалуйста, «Тройной шоколад» и латте. А ты что будешь, милый?
Митчелл морщиться, и только этот жест приносит мне понимание того, что вопрос адресован ко мне.
-Мне тоже латте. Карамельный.
Девушка кивает и поворачивается к Митчеллу.
-Ничего, спасибо. Я уже ухожу.
Благослови, Господи, моего тёзку Бенджамина Франклина за то, что два его портрета способны избавить меня от общества редкостно козла!
Но, не успевая дойти до двери, Митч оборачивается и как всегда всё портит:
-Кстати, Бенджи, если ты помнишь, в эту субботу «Flame» празднует своё пятилетие. Я бы очень признателен, если бы вы оба посетили это скромное мероприятие.
Меня передёргивает от одного названия этого клуба. Митчелл – его директор, правда, мне всегда казалось, что он на нём женат. Пожалуй, это единственная вещь на земле, к которой мой бывший способен испытывать что-то сродни любви. «Flame» - это настоящий пидорский рай для женственных пассивов, бросающихся на всё вычурно блестящее, словно стая сорок. Также это рай для активов, которые за пару коктейлей могу купить себе ночь почти с каждым из первой категории. Думаю, не стоит даже говорить о том, какой рай это для самого Митча, если вы ещё помните мои слова про добрую половину Нью-Йорка…
Он заставит меня пойти туда, во что бы то ни стало. Ведь очередная возможность унизить меня – это самый лучший для него подарок. Шаткое ощущение уверенности в себе моментально исчезает, и, понуро опустив голову, я еле разборчиво бормочу:
-Прости, но я не думаю, что…
-Никаких нет, Бенджи. Я пришлю тебе приглашения с курьером. До встречи!
Хлопок входной двери сопровождается звонок колокольчиков от порыва ветра. Митчелл опять меня сделал. Впрочем, с моей стороны было бы глупо надеяться на другой исход нашей встречи.
Видимо, в данный момент я выгляжу слишком жалко и забавно. Потому что даже Шейн не сдерживается и тихо посмеивается в кулак.
-Ты должен мне ещё сто долларов, - весело произносит он, поджигая сигарету.
Достаю из кармана банкноту и кидаю её на стол.
-Подавись.
-Хм, довольно интересный способ выразить свою благодарность.
-Моя благодарность перед твоими глазами.
Он хмыкает, крепко затягиваясь сигаретой.
-Знаешь, твоя дерзость была бы больше уместна пару минут назад.
-Знаешь, я совсем не нуждаюсь в твоих советах.
Снова смешок.
-Зато ты не можешь отрицать, что нуждаешься в моём обществе в эту субботу, и по моим предварительным расчётам, это обойдётся тебе не меньше, чем в тысячу долларов, учитывая установленные тобой же расценки.
Хотел бы я знать, чем я так провинился перед Богом, что судьба без перерыва посылает ко мне козлов!
-Прости, но мне придётся тебя разочаровать. Лёгкий заработок для тебя закончился.
-Выпрашиваешь скидку?
Оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что я всё ещё в Starbucks, а не в публичном доме. Козёл-проститут – это что-то новенькое даже для меня…
-Слушай, отвяжись. Я совершил ошибку, когда обратился к тебе, и теперь об этом жалею. Доходчиво?
-Вполне, милый.
Клянусь жизнью, что если бы не официантка, наконец, донёсшая до нас заказ, я бы точно вмазал по его наглой роже.
-Приятного аппетита, - кинув на стол ещё десять баксов, я схватил латте и направился к выходу, неожиданно вспомнив, что вообще-то мне давно пора было вернуться на работу.
Необъяснимый внутренний порыв заставляет меня обернуться перед самой дверью, но против всех правил стандартной мелодрамы, Шейн не провожает меня взглядом. Всё его внимание в данную секунду отдано приторному десерту, который он делит на маленькие кусочки подрагивающей в руке вилкой, словно это является частью какого-то ритуала.
Что ж, каждый человек имеет право на свою долю странностей. А ещё говорят, что в критической ситуации у людей часто развивается способность креативно мыслить. Остаётся только надеяться, что и я до субботы смогу придумать, как избежать посещения этого сомнительного торжества. Иначе я пропал…
Глава 3. «Больше никогда»
Глава 3. «Больше никогда»
-Готов поспорить, что сегодня будет что-то грандиозное…
Персональный водитель Митчелла – Сэм, мечтательно вздыхает, вглядываясь в сверкающие огни вечернего Нью-Йорка через окно машины.
-Согласен. Вполне вероятно, что я сегодня грандиозно опозорюсь.
Горько усмехаюсь, затягиваясь сигаретой.
-Вы что-то сказали, мистер Янг?
Сэм поворачивается ко мне с виноватой улыбкой. Иногда мне кажется, что этот пятидесятилетний мужчина уровнем интеллекта ненамного превосходит десятилетнего ребёнка. Скорее всего, это и объясняет его хорошее ко мне отношение, даже несмотря на то, что Митча он любит как родного сына.
-Я сказал, что согласен с тобой.
-Ну вот видите!
-Угу…
И мы снова погружаемся в задумчивое молчание. Сэм, наверное, тихо надеется на то, что босс разрешит ему зайти в клуб и хотя бы на полчаса стать полноценным участником празднества. Я же просто мечтаю о любом проявлении форс-мажорных обстоятельств, которые не позволят этому празднеству состояться.
Да, вы всё поняли правильно. В умении решать проблемы собственными силами я снова облажался. Нет, конечно, я бы обязательно придумал достойную причину, чтобы провести сегодняшний вечер в более приятном для себя месте, просто Митч снова меня обманул. Так как обещанное приглашение на двоих не поступило ко мне в офис ни вечером в среду, ни в четверг, и даже в пятницу, я вздохнул спокойно, наивно решив, что бывший передумал, и опасность миновала.
Однако сегодня, в тот момент, когда я, ни о чём не подозревая, готовился к встрече с друзьями из колледжа, Митчелл позвонил мне на сотовый и будничным тоном сообщил о том, что Сэм, который уже ждёт меня у подъезда, отвезёт меня и Шейна в клуб, так как мы почётные гости. Здесь нужно упомянуть, что я чуть не поинтересовался у него, кто такой Шейн, запоздало вспомнив, что это «мой новый любовник». Однако это не помогло мне придумать достойную причину для отказа, и, даже не дослушав мой бессвязный поток оправданий, Митчелл отключился со словами «увидимся внутри».
Вот поэтому, собственно, слабохарактерный неудачник с глупо склоняющимся именем слышит в свой адрес:
-Мы приехали, мистер Янг.
-К моему большому сожалению…
-Ну бросьте! Откуда у Вас столько пессимизма?
-Поинтересуйся как-нибудь у своего босса, Сэм. Удачного вечера!
Даже если мой выход из машины и получился эффектным, он едва ли стоит ощущения панического ужаса, который я испытываю сейчас, оказавшись перед клубом в полном одиночестве. Нет, я неправильно выразился. Народу тут более чем достаточно. Только вот у меня при всём желании не получится слиться с толпой. Куда уж мне в моих совсем не новых converse, потёртых светлых джинсах, обыкновенной чёрной футболке и полным отсутствием хотя бы попытки сделать что-то с порядком отросшими волосами, когда весь гей-бомонд Нью-Йорка решил продемонстрировать свои лучшие наряды? Я ещё не зашёл в клуб, а уже близок к тому, чтобы ослепнуть от вездесущих блёсток, стразов, перьев, обилья золотых оттенков, латекса всех возможных цветов, глянцевитых от лака укладок и прочей безвкусицы, которая так присуща мифам о представителях нетрадиционной ориентации. Что ж, кажется, сегодня стереотипы оживают. И сейчас тот редкий момент, когда мне действительно жалко, что я не такой как все, даже среди тех, кто уже «не такой как все».
Втянув голову в плечи, с трудом протискиваюсь между жаждущими попасть внутрь и вдруг грудной клеткой натыкаюсь на массивную ладонь охранника:
-И куда это ты собрался? Тем более в таком виде? Дресс код не для всех, что ли?
Он гадко смеётся, и его хохот словно по цепочке разносится по очереди, дойдя даже до тех, кто вряд ли вообще успел разглядеть мой внешний вид. Я стал посмешищем, даже не переступив порог клуба? Плевать я на это хотел! Ведь ужасный внешний вид спасёт меня от торжества, и Митчу не к чему будет придраться.
-Простите, я уже ухожу…
Стремительно разворачиваюсь, чтобы уйти прочь, но неожиданно кто-то останавливает меня, грубо хватая за локоть:
-Боже, Бенджи, ну что ты за идиот? Ты же в списках!
Я узнаю этот голос и этот тон из тысячи, и поэтому мне совсем не хочется оборачиваться.
-Прошу меня простить, мистер Уоллис, молодой человек не представился, и я никак не мог предположить, что…
-Конечно, потому что ты такой же идиот, как и этот «молодой человек»! – шипит Митчелл, даже не дослушав охранника, и втягивает меня внутрь под завистливое цоканье очереди. Только вот завидовать тут абсолютно нечему…
-Так я и знал, что если не попрошу тебя одеться прилично, ты нарядишься как последний оборванец! – с трудом разбираю я сквозь оглушительный грохот басов, доносящийся с танцпола. В классическом костюме стоимостью как минимум в три мои зарплаты плюс предновогодняя премия идеальный Митчелл Уоллис тащит меня за собой по узкому коридору. Чем ближе мы подходим к танцполу, тем меньше его оскорблений доносится до моего слуха, однако самый неприятный и разоблачающий меня вопрос звучит вполне себе разборчиво и чётко:
-А где же Шейн?
-Не смог придти. Работа.
Этот ответ удовлетворил бы любого человека. Но только не Митчелла.
-Что в очередной раз доказывает, что только уникумы вроде меня готовы терпеть твой отвратительный характер. Удачного вечера, Бенджи!
Чмокнув меня в щёку на прощанье, Митч растворяется в толпе, не скрывая победной улыбки. А я отворачиваюсь к бару и роняю голову на стойку, в очередной раз мысленно ругая себя за слабохарактерность.
-Будьте добры двойную порцию мартини с водкой, - бормочу я, не поднимая головы, даже не догадываясь о том, что эта фраза станет переломной в судьбе сегодняшнего вечера.
Спустя полчаса и три коктейля я действительно начинаю обрастать новыми знакомствами.
-А ты ничего такой, - гнусаво растягивая слова, шепчет мне на ухо нечто пережаренное в солярии, прижавшись ко мне вплотную своим горячим и влажным от продолжительных танцев телом. Сомнительный комплимент относится скорее к моей серебряной клубной карте, которую давным-давно вручил мне Митч, и по какой-то необъяснимой причине, забыл забрать обратно, как сделал с остальными своими подарками. По крайней мере, мистер Пассив, любящий солярий и выпить нахаляву, гипнотизирует взглядом именно этот кусок пластика, а не меня.
-На, сам купишь себе, что захочешь.
Всунув карточку в мокрую ладонь, в надежде избежать пламенных благодарностей, я отхожу от бара, не забывая прихватить собственный бокал. По прохождении всего пары шагов, в голове возникают сразу два вопроса: когда я успел перейти на чистую водку и почему идти прямо – это не так просто, как мне казалось раньше? Хотя какая, к чёрту, разница? Сейчас, пробравшись в самый центр круга, состоящего из пары сотен извивающихся под музыку тел, в духоте, под слепящим светом софитов, я чувствую необъяснимую лёгкость на душе, сопровождающуюся лёгким головокружением. В моём положении глупо надеяться на неожиданно свалившийся на меня приступ счастья. Я всего лишь пьян, но и этот вариант меня вполне устраивает. Отпив из бокала, я закрываю глаза и начинаю двигаться в такт громыхающей мелодии, полностью отпуская самоконтроль. Плевать, что я совсем не умею танцевать и, наверняка, сейчас выгляжу глупо. Плевать, что уже через пару минут круг сужается, и каждое движение обязательно сопровождается столкновением с рядом стоящими парнями. Плевать, что некоторые из них смотрят на меня с нескрываемой долей презрения, другие же откровенно насилуют меня глазами, намеренно прижимаясь плотнее. Я улыбаюсь им, опуская ресницы как наивный неопытный педик, ни разу по-настоящему не побывавший с мужчиной, вливая в себя всё новые порции алкоголя из чужих стаканов. И мне хорошо. Я знаю, что откуда-нибудь из вип-ложи на втором этаже, Митч наблюдает за мной. Точнее, мне хочется так думать. Хочется доказать ему, что моя жизнь не закончилась после нашего расставания. Неплохо было бы для начала доказать это себе, но сейчас мне плевать.
-Итак, нам нужен всего ещё один участник! Ну же, мальчики, не время скромничать! Я отсюда вижу огромное количество кандидатов! Смелее, поднимайтесь к нам! Тем более, сегодня у нас особенные призы, и вы очень позавидуете победителю!
Оторвавшись от очередного коктейля и скинув со своей талии чьи-то руки, я поворачиваюсь назад и замечаю в паре десятков метров от себя сцену, с которой и доносятся призывы. «А почему нет»? – проносится в голове. С усмешкой я начинаю протискиваться сквозь людей, задрав руку высоко над головой.
-О! Кажется, среди вас нашёлся ещё один смельчак! Пропустите же его к нам!
Толпа покорно расступается передо мной, разглядывая меня с долей неприкрытого удивления. Может, мне, и правда, нужно было хотя бы поинтересоваться тематикой конкурса? Впрочем, уже поздно. И этот факт невероятно меня веселит.
Два стриптизёра в нарядах полицейских помогаю мне забраться на сцену, и только сейчас, когда свет софитов не светит мне прямо в глаза, я имею возможность оценить конкурентов. Точнее, почувствовать между нами разницу. Четыре полуголых мужика с идеальными подкаченными телами, которых они долго и кропотливо добивались в тренажерном зале и с помощью изнурительных диет, и я, тощий парень, у которого из выпирающих частей верхней части тела можно выделить, пожалуй, только рёбра.
-И нашего участника под номером пять зовут…? – ведущий с нескрываемой издёвкой подносит к моему лицу микрофон.
-Бенджамин, - отвечаю, с трудом сдерживая смех.
-Что ж, мне кажется, Бенджамин достоин аплодисментов за свой смелый поступок! И нам осталось попросить его снять футболку, чтобы уровнять силы!
С танцпола доносится пара слабых хлопков и намного более громкие смешки. Будь я сейчас трезв, я бы сгорел от стыда. Но, слава Всевышнему, я пьян в стельку, и меня абсолютно не волнуют такие мелочи, как, например, прилюдное унижение. Одним движением я снимаю футболку и кидаю её одному из «полицейских», и этот мой жест вызывает новый раскат хохота у первых рядов около сцены.
-Все готовы, и мы начинаем наш конкурс на лучший торс! Музыку!
Мелодия заполняет зал, и мои соперники начинают демонстрировать себя, умело играя мышцами. Я же с глупой улыбкой переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь сохранить если не собственное достоинство, то хотя бы горизонтальное положение. Кажется, моё опьянение достегает своего апогея, потому что окружающая действительность неприятно плывёт перед глазами, а в ушах стоит тяжёлый звон. Сквозь него до меня долетает приглушённый гул толпы с противоположной стороны сцены. Видимо, там уже наметился победитель. Однако постепенно гул приближается и к моей стороне, и меньше чем через минуту я вижу перед собой его причину. И едва ли верю собственным глазам.
-Шейн! Шейн! Шейн! – скандирует теперь толпа, и парень, остановившийся передо мной, сжимая в руке рюмку текилы, посылает в зал воздушный поцелуй, словно какая-нибудь звезда. Мне сложно оценить ситуацию, потому что это первый раз, когда я вижу галлюцинации. И в первый раз плод моего воображения, опередив моё желание спросить, что он здесь делает, прикладывает палец к губам, намекая на то, что мне лучше молчать. Взяв мою ладонь в свою руку, он проводит моим пальцем по бортику рюмки, собирая крупинки соли, после чего невозмутимо всасывает его губами под тихий стон толпы.
-Что ты…- не успеваю спросить, как Шейн, засунув мне в рот кусочек лайма, опрокидывает рюмку и впивается в мои губы поцелуем. Толпа ревёт от восторга, а я по инерции крепко прижимаю его к себе, страстно захватывая его губы, пытаясь растворить кислый цитрусовый вкус в поцелуе. Наши губы играют друг с другом меньше минуты, но поцелуй такой чувственный, что у меня по спине уже бегут мурашки возбуждения.
-Ты должен мне текилу, - шепчет Шейн, отрываясь от меня. Я усмехаюсь и непроизвольно поднимаю глаза наверх, натыкаясь на холодный пронзительный взгляд полный злобы. Облокотившись на перила балкона, из той самой вип-ложи, прямо на нас смотрит Митчелл. А это значит, что я уже победил.
Глава 4. «А вот текила явно была лишней…»
Глава 4. «А вот текила явно была лишней…»
-Я надеюсь, ты не рассчитывал на победу всерьёз?
-А я, по-твоему, похож на человека с завышенной самооценкой?
-Скорее наоборот!
-Заткнись, и лучше налей мне ещё текилы!
Шейн смеётся. Он пьян не меньше моего, и поэтому горлышко бутылки утыкается мне в губы далеко не с первого раза. Я запрокидываю голову, и обжигающая горло жидкость падает в желудок тяжёлым потоком, отдаваясь в груди приятным теплом. Во рту остаётся неприятный привкус горечи, и я морщусь.
-Кажется, у нас кончились лаймы…, - совсем не вовремя выдыхает Шейн мне прямо в губы с наигранной жалостью.
Мы отмечаем моё почётное пятое место в конкурсе на лучший торс, распивая бутылку текилы, выкупленную в баре, прямо на танцполе. Мы откровенно флиртуем друг с другом, пытаясь перекричать невыносимо громыхающую музыку. Мы много целуемся. Часто, горячо и подолгу. Когда «кончаются лаймы». Когда наши взгляды неожиданно встречаются, и в них можно прочитать взаимное желание. Когда один из нас теряет равновесие во время танца, случайно натыкаясь на другого. Когда из-за звона в ушах услышать то, что говорит собеседник, не представляется возможным, а диалог всё же необходимо продолжить. Мы совсем не знаем друг друга. Но мы оба достаточно пьяны для того, чтобы забыв обо всём, что волновало нас ещё пару минут назад, отдаться мимолётному порыву и устроить себе небольшое приключение с непредсказуемыми последствиями.
-Ты красивый, - шепчу, когда мы прерываем поцелуй, чтобы перевести дыхание.
-А ты пьяный.
-Нет, ну правда.
Он отрицательно мотает головой, убирая с лица прилипшую к щеке прядь осветлённых волос. Ещё недавно они были абсолютно прямыми, а сейчас от влаги закручиваются в крошечные колечки неряшливых кудрей, придавая Шейну немного наивный вид, что делает его ещё более привлекательным.
-Банальные комплименты это далеко не самый лучший способ, чтобы заманить парня в постель. Далеко не все ведутся.
Подмигивает и снова смеётся надо мной. Вот почему я в нетрезвом состоянии способен лишь озвучивать первоё, что приходит мне в голову, а у него даже иронизировать получается?
-Ладно, давай сменим тему. Тем более у меня к тебе серьёзный вопрос.
Да-да. Я неожиданно его вспомнил. А то, что у меня во время произнесения данной фразы заплетается язык – ещё не причина для очередного приступа хохота с противоположной стороны.
-Ну-ну?
-А ты что, знаменитый?
-С чего это ты взял?
-Хотя бы с того, что половина клуба знает, как тебя зовут.
-И ты тоже знаешь.
-Да, но я, между прочим, заплатил тебе за это сто баксов!
-Думаешь, остальные поступили также?
Вздохнув, выхватываю у него бутылку и припадаю к горлышку, делая большой глоток.
-Скажу честно, целоваться с тобой мне нравится намного больше, чем разговаривать.
Надо добавить, что разговаривать вообще мне в последние пару минут становится всё сложнее и сложнее.
-А ты не боишься, что подобные фразы могут задеть мою тонкую душевную организацию?
-Твою тонкую…кого?
Его смех звучит отдалённо, словно у меня вдруг заложило уши. К горлу подкатывает тошнота, а окружающая реальность вместе со всем своим латексом, светом софитов и открытой улыбкой Шейна начинает стремительно наклоняться то в одну, то в другую сторону. С глухим грохотом, бутылка текилы, в которой, кстати, что-то ещё оставалось, падает на пол и даже не разбивается. А Шейн чертовски крепко и чертовски вовремя вдруг решает обнять меня за талию, тем самым удерживая меня среди тех, кто ещё способен сохранять вертикальное положение.
-Пойдём-ка на улицу. Вряд ли Митчеллу понравится, если тебя стошнит прямо на танцпол.
-Митчеллу? А знаешь что? Плевать я хотел на Митчелла!
-Хорошо-хорошо. Пойдём.
Шейн упорно проталкивает меня к выходу, не отпуская моей талии. Только вот непонятно: он держит меня или держится сам?
-Я не уйду как неудачник, слышишь? Не уйду!
Повернувшись к парню, я грожу ему пальцем, который, к слову сказать, не желает мне подчиняться и двигается чересчур медленно.
-Ты не неудачник. Успокойся.
Но я не слышу его слов. Потому что в паре метров от него я замечаю причину всех своих бед и по совместительству хозяина сегодняшнего вечера. Он разгуливает по танцполу с высокомерным видом и с бокалом шампанского в руке, скалясь в фальшивой улыбке, каждый раз как натыкается на чей-то восторженный взгляд. Только вот восторг такой же фальшивый, как и его гостеприимство… Боже, меня точно сейчас вырвет.
Шейн перехватывает мой взгляд и мотает головой:
-Не надо, Бенджамин. Пойдём скорее.
Но я слишком пьян для того, чтобы прислушаться к мудрому совету. Оттолкнув Шейна, я прорываюсь вперёд, слыша его разочарованный вздох сзади себя. Но в редкий момент собственной смелости, меня совсем не волнует то, что думает обо мне едва знакомый парень, даже если он потрясающе целуется.
Заметив меня, Митч сразу меняется в лице. Только вот страха, который нафантазировал мой затуманенный разум, я не вижу. Он смотрит на меня с презрением. То есть, как обычно. Только вот я в этот раз не собираюсь это терпеть.
Его же бокал не без моей помощи резко опрокидывается ему на голову, и теперь приторная шипучая мерзость за тысячу с чем-то баксов портит идеальную укладку и рубашку моего бывшего. Толпа вокруг испуганно охает, а меня посещает странное чувство дежавю в тот момент, когда Митчелл хватает меня за запястье, только что державшее бокал, и, стиснув от злости зубы, говорит мне прямо в лицо:
-Что ты о себе возомнил, мразь?
Я слишком пьян. А он слишком близко ко мне. Так близко, что аромат его тяжёлого парфюма щекочет ноздри. Что я чувствую его дыхание на своей щеке. И он сжимает моё запястье так сильно, словно вот-вот сломает его. Но во всём этом слишком много воспоминаний, и это ломает меня морально.
-Я ненавижу тебя, Митчелл. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я тебя ненавижу…
Я готов повторить это ещё сотню тысяч раз, но мой жалкий шёпот прерывает его нездоровый смех, который сразу же подхватывают стоящие рядом люди. И почему-то я уверен, что ни один из них не понимает, над чем он смеётся.
-Да ты же жить без меня не можешь, придурок! – после чего лицо становится серьёзным, - Пошёл вон!
И в этот раз я покорно подчиняюсь.
Шейна я нахожу на улице. Он задумчиво курит, прислонившись к стене, время от времени кивая заглядывающимся на него парням, которые проходят мимо. Заметив меня, он сочувственно улыбается, а это значит, что и он был свидетелем моего очередного унижения.
-Ну что? Добился желаемого результата?
Я устало машу рукой.
-Ты и сам знаешь…
-Знаю. Что ж, возможно и стоило попробовать.
-Ага…
-Может, возьмём одно такси на двоих?
Утвердительно киваю, и мы подходим к одной из жёлтых машин, выстроившихся около клуба в ожидании загулявших пассажиров. Садимся внутрь и по очереди называем адреса.
Как только машина трогается, Шейн отворачивается к окну, и я понимаю, что если бы не моя выходка, то сегодняшний вечер вполне мог стать перерывом в моём нескончаемом потоке щемящего одиночества.
-Прости, если испортил тебе праздник.
Я осторожно подвигаюсь к нему вплотную и, что странно, не чувствую сопротивления.
-Для меня это не праздник. Просто работа.
-Работа? И кем же ты работаешь?
Голова машинально ложится на его открытое плечо, и я чувствую запах лёгкого древесного парфюма и жар его тела. Он что-то отвечает мне, но слова теряются в этом манящем аромате и уютном тепле. Я закрываю глаза всего на одно минуту, а потом…Чёрт, кажется, продолжение вечера я уже не вспомню…
Глава 5. «Утро вечера…да ни хрена!»
Глава 5. «Утро вечера…да ни хрена!»
Первое утро с амнезией началось с моего позора, а значит, оно косвенно являлось продолжением вчерашнего вечера, что заставляло меня задуматься о том, что теперь публичное унижение – это моя карма до конца жизни. Я всего-навсего хотел сметить позу для сна, чтобы размять затёкшие на непривычно жёстком матрасе мышцы, однако простой поворот на бок обошёлся мне крайне болезненным столкновением с полом. И что могло заставить меня пренебречь собственными привычками и лечь на левую сторону кровати?
-Жив? – насмешливый голос Шейна, раздавшийся сверху, принёс мне не только временное облегчение, но и новые вопросы.
-Значит, я ночевал у тебя…, - протянул я, в то время как он помог мне подняться, и мы сели на кровать друг напротив друга.
Если бы не голос, я бы вряд ли вообще его узнал. От его былой яркости ни осталось и следа, и сейчас в обычной серой майке без рукавов, чуть великоватых ему джинсах и с взлохмаченными волосами Шейн выглядел как ничем не выдающийся парень едва ли достигший совершеннолетия.
-Были другие версии? – усмехнувшись, он закурил сигарету и протянул мне пачку.
-Да чёрт его знает…, - пожал я плечами, вытаскивая сигарету и кивнув в качестве благодарности, - Если честно, я не очень помню, чем вообще закончился вчерашний вечер.
Серые глаза парня озорно блеснули, но уже через пару секунд его лицо приняло скорее трагическое выражение.
-Между прочим, твои слова меня оскорбляют.
Мне не понравилась эта фраза. Даже испугала немного.
-Почему?
Я поднес к сигарете зажигалку, как вдруг Шейн глубоко вздохнул и сказал:
-Потому что я думал, что эта ночь станет незабываемой для нас обоих.
Хорошо, что я ещё не успел прикурить. Потому что в следующий момент сигарета плавно выскользнула из моего рта.
-В каком смысле незабываемой?
Шейн отвернулся к окну, размером во всю стену его небольшой комнаты и помотал головой так, словно не верит собственным ушам.
-Хотя бы потому, что мне не каждый вечер делают отменный минет прямо в салоне такси во время пробки, да ещё и когда окно приоткрыто.
Хорошо, что в этот момент я вовсе не держал во рту сигарету, потому что я обязательно от неожиданности втянул бы её в себя и попросту задохнулся.
-Я отсосал тебе прямо в такси?
-Да! И не помнишь этого!
Шейн вскочил с кровати, и встал напротив меня, облокотившись на комод и сверля меня обвиняющим взглядом.
По моей спине бежал холодный пот. С одной стороны, меня распирала гордость за то, что я, как оказалось, на пьяную голову настоящий мастер оральных утех. Но с другой стороны, реакция Шейна и его серьёзный настрой меня откровенно пугали. Видимо, я и вправду хорошо сосал…
-Но я, действительно, очень сильно напился, ты же сам видел, в каком состоянии я был…
-А мне почему-то кажется, что ты мастерски притворялся, иначе не позвал бы таксиста к нам присоединиться, - фыркнул Шейн, повергая меня в состояние настоящего ужаса.
К огромному сожалению, таксиста я помнил прекрасно. Нет, я никоим образом не расист, однако афроамериканцы лет за сорок, а то и за все пятьдесят, страдающие ожирением явно не относятся к сфере моих сексуальных предпочтений.
-Но я же пошутил тогда?
А вдруг ещё не всё потеряно?
-Вот уж не знаю. Однако твои шутки довели до вполне серьёзной оргии в этом тесном салоне. Мы остановились в каком-то переулке, и ты так похотливо поманил его пальцем…
-Всё, достаточно. Дальше я знать не хочу.
Я махнул рукой и закрыл горящее от стыда лицо ладонями, согнувшись пополам, так как к горлу внезапно стало подкатывать тошнота. Слава Богу, Шейн послушно замолчал, но хватило его ненадолго. Меньше чем через минуту с его стороны раздался короткий всхлип, а потом громкий раскатистый хохот. Растерянно выглянув из-за собственных рук, я увидел, что парня настигла настоящая истерика, и он смеётся в голос, свернувшись на полу.
-Б-б-бенджамин…ты бы видел своё лицо…о Боже…, - еле выдавил он из себя, снова заливаясь хохотом.
-Это что…Ты так шутишь?!
Облегчение не успело задержаться в моей душе, сразу же сменившись злостью.
Парень попытался ответить, но выдавить из себя что-либо членораздельное ему не удалось, поэтому он просто кивнул головой, сотрясаясь в истерическом припадке. И даже метко пущенная мной подушка не смогла хотя бы на секунду его заткнуть. Этот факт наоборот вызвал у него новый всплеск радости, и парень, издав вскрик, похожий на победный клич одного из диких племён, кинул подушку обратно, угодив мне прямо в голову, что во второй раз за утро заставило меня задуматься о том, действительно ли Шейн достиг совершеннолетия.
-Ты хоть понимаешь, что нельзя так пугать людей? Что ты мог до инфаркта меня довести?
Я сел на ковер рядом с Шейном и легонько встряхнул его за плечи.
-Неа, - он мотнул головой и улыбнулся так искренне и наивно, что я неожиданно для себя самого перестал злиться. Но ещё неожиданнее для меня было то, что совсем необоснованно и совсем не вовремя вдруг притянул его к себе, осторожно прильнув к его мягким губам. И хотя Шейн даже не ответил мне, осторожно отвернув голову через несколько секунд, этот поцелуй был намного интимнее вчерашних.
-Извини, - я отстранился, заметив, что улыбку на его лице сменила растерянность. Видимо, не я один становился смелым только под градусом…
-Пойдём. А то завтрак остынет. Я и так слишком долго ждал, пока ты проснёшься.
Шейн стремительно поднялся на ноги, рукой маня меня за собой. Вежливости для отказа мне не хватило, так как есть очень даже хотелось, да и пока я раздумывал, парень уже исчез в дверном проёме.
На кухне меня ожидал почти королевский завтрак, и я невольно облизнулся, только оказавшись у стола. На огромной тарелке теснилась яичница из двух яиц, несколько кусков жареного бекона, фасоль в томатном соусе, овощной салат, нарезанный сыр и пара гренок. Так же мне был предложен свежевыжатый апельсиновый сок и чашка крепкого кофе. Смущал меня только тот факт, что тарелка была одна, что наводила меня на мысль, что я отбираю завтрак у хозяина квартиры. Перехватив мой тревожный взгляд, Шейн тепло улыбнулся, усаживаясь на стул напротив с ногами и сказал:
-Не волнуйся, я уже поел. Это всё тебе. Приятного аппетита.
-Спасибо.
Сев за стол я постарался вести себя хоть немного воспитанно и не набрасываться на еду, словно беженец из голодных африканских стран, отправляя в рот маленькие кусочки с помощью вилки и ножа и не отрывая взгляда от Шейна, который, в свою очередь, не отрывал задумчивого взгляда от собственного стакана с соком. За столом воцарилась тишина, и мне начало казаться, что моё присутствие в его квартире порядком напрягает Шейна, поэтому я немного ускорил процесс отправления пищи в рот, попутно пытаясь завязать беседу.
-А ты мне так и не расскажешь, что на самом деле случилось вчера вечером?
Шейн пожал плечами и поднял на меня глаза.
-Да тут и рассказывать нечего. Ты стал у меня что-то спрашивать, но, видимо, мои ответы тебя утомили, и ты вдруг захрапел у меня на плече. Разбудить тебя у нас с таксистом не получилось, поэтому было решено отвезти тебя ко мне. И не бойся, я ночью не приставал.
-Да я и не боюсь…, начал было я оправдываться, чувствуя, как с души будто камень упал, как вдруг в другой комнате зазвонил телефон, и Шейн поспешил на него ответить.
Не знаю, кто и по какому поводу тогда позвонил, но заканчивать завтрак мне пришлось в одиночестве. Шейн не вернулся на кухню, ни когда я помыл посуду, ни когда я сходил в ванную, чтобы умыться, ни когда я полностью собрался на выход. Я не стал ему мешать и стучаться в закрытую дверь второй комнаты. Я просто ушёл, защёлкнув за собой замок, пожалев, что так и не выяснил ничего о том, кто вчера помог мне совсем не опозориться.
А уже утром следующего дня, покупая мистеру Макензи газету в уличном ларьке, я, наконец, узнал, кем же Шейн работает. Ожидая пока продавец отсчитает мне сдачу, я машинально пробегался глазами по ассортименту, и чуть не потерял дар речи, увидев на обложке одного из журналов о моде своего широко улыбающегося в камеру спасителя с аннотацией: «Первое интервью Шейна Эванса после нервного срыва».
Глава 6. «Будь ты проклят, Шейн Эванс»Глава 6. «Будь ты проклят, Шейн Эванс»
В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда всё, чем он жил раньше, резко становится ему противно до нехватки в лёгких кислорода. И тогда душа начинает отчаянно требовать изменений.
Нужно добавить, что чаще всего этот момент наступает совсем не вовремя. А что говорить о человеке, которому тотально не везёт? Меня внезапный внутренний конфликт настиг именно тогда, когда мистер Макензи засовывал внутрь меня кое-что другое. Лучше не придумаешь, не правда ли?
Представьте себе картину: погруженный в полутьму просторный кабинет, обустроенный в стиле минимализм. Прохладный летний ветерок треплет жалюзи сквозь приоткрытое окно и, пробиваясь в помещение, несёт за собой запахи тяжёлого мужского парфюма и дорогих сигарет. Безупречно гладкий переговорный стол из тёмного дерева, на который опираются острые локти и постоянно соскальзывают от резких толчков. Тишину прерывают лишь сдержанные стоны и порывистые вздохи в унисон…
Представили? А теперь скажите мне, разве сюда вписывается то, что тот, кто снизу со скучающим видом подпирает голову кулаком и то и дело поглядывает на настенные часы, держа в памяти тот факт, что его шеф никогда не трахает его дольше десяти минут?
-Милый, тебе что, не понравилось?
Уже кончил? Значит, сегодня мы отошли от графика.
-Что Вы, мистер Макензи. Вы как всегда были великолепны.
-И почему лесть из твоих уст звучит так правдоподобно?
Он поворачивает меня к себе и крепко обнимает, тем самым вынуждая меня положить голову ему на плечо. Тихо вздыхаю, когда пальцы шефа зарываются в мои волосы. А ведь он бы запросто мог быть моим отцом…
-Ну что за унылый вид?
Шон отстраняется и, взяв меня за плечи, легонько встряхивает. Мне приходится закусить губу, чтобы сдержать гримасу отвращения. Сколько ему? Сорок четыре? И моему отцу, наверняка, не больше... Господи, что за мысли лезут ко мне в голову?
-Может, я пойду? Или я Вам ещё нужен сегодня?
Ну, конечно, нужен. Иначе стал бы он наглаживать мою щёку своей шершавой ладонью? Боюсь только, что второй раз подряд доведёт меня до написания заявления на увольнение.
-Я не отпущу тебя, пока ты мне не улыбнёшься так убедительно, что я перестану беспокоиться за твоё настроение.
-Всё в порядке, мистер Макензи.
Уголки губ ползут наверх не столько от его просьбы, сколько от облегчения, потому что шеф, наконец, прекращает меня лапать.
-Ну иди, иди тогда. Хочешь выспаться завтра? Можешь опоздать часа на два, я не против.
Идеальный начальник, не правда ли? Только мне почему-то больше так не кажется.
-Я приду вовремя. До завтра, мистер Макензи.
-До завтра, милый!
Его «милый» крутится у меня в голове на протяжении всего пути до дома. Я точно знаю, что у мистера Макензи двое сыновей. Интересно, он обращается к младшему так же, когда, например, целует его в лоб перед сном? Или дома он более изобретателен? Покупает ли он подарки жене после каждого траха со своим помощником, чтобы усыпить собственную совесть? Или же наша связь для него всё равно, что выпить чашку карамельного латте? А что это для меня? Единственный способ сохранить рабочее место? Безудержное стремление к прибавке к зарплате, несмотря на то, что я совсем не знаю, как купить за деньги счастье? К сожалению, нет. Я сплю с ним только из-за обманчивого ощущения того, что хоть кому-то на меня не насрать. А по сути дела, такие как я не нужны таким как мистер Макензи, как Митчелл и даже как Шейн. Люди чего-то добившиеся в этой жизни никогда не станут тратить своё время на неудачников. Хотя нет, они вполне могут привязать нас к себе, влюбить, забить наши доверчивые умы обещаниями, которые никогда не будут выполнены, а потом, наигравшись, выбросить на улицу, наблюдая за тем, как мы унижаемся, умоляя взять нас обратно, и всё это только в очередной раз докажет их превосходство.
Наверное, у меня имеется подсознательная страсть к моральному мазохизму. Потому что в газетном ларьке около дома спустя три дня после своего небольшого открытия я всё-таки покупаю журнал с Шейном на обложке. Листая его, сгорбившись в кресле с сигаретой и бокалом красного вина, я чувствую себя словно пятнадцатилетняя фанатка звезды, которая накануне взяла у него автограф и теперь чувствует себя хоть на чуточку причастной к миру шоу-бизнеса. Здесь, на ярких глянцевых фотографиях, отснятых в солнечной Испании и прошедших через компьютерную обработку, Шейн выглядит ненастоящим. Красивым до дрожи в пальцах, подцепляющих уголки страниц, но искусственным. Хочется даже сказать чужим, только вот я не имею на это никакого права.
Само интервью я бросаю читать после первого абзаца. В нём слишком много планов, слишком много амбиций и слишком много той другой жизни полной ярких событий и непредсказуемости, о которой я могу только мечтать. Стыдно признаться, но я завидую Шейну. А ещё стыднее признаваться себе в том, что пару часов проведённые в его обществе были чуть ли не самым запоминающимся событием в моей жизни с момента разлада в наших с Митчем отношениях.
Трель звонка мобильного раздаётся настолько неожиданно, что я чуть не опрокидываю остатки вина себе на джинсы. А на дисплее…Думаю, пословица «вспомнишь говно - вот и оно» вам всем знакома?
-Да, Митч?
И почему я всегда поднимаю трубку, если никогда не горю желанием с ним общаться?
-Объясни, пожалуйста, как мне следует воздействовать на твой крошечный мозг, чтобы он, наконец, начал думать?
-Если ты позвонил только для того, чтобы оскорблять меня, то…
-Бенджи, между фактами и оскорблениями существует ощутимая разница, поверь мне! Но сейчас не об этом…Скажи мне, как долго ещё в мой почтовый ящик будут сыпаться письма с твоим идиотским именем в графе «адресат»?
-Но я ничего не оформлял на этот адрес, с того момента как мы расстались.
-Да мне насрать! Я последний раз тебя предупреждаю!
-А что будет потом?
Короткие гудки вместо ответа. Вполне предсказуемо.«Оскорбить, запугать, и закончить разговор, не выслушав собеседника» - один из принципов общения в стиле Митчелла Уоллиса.
Телефон звонит вновь, и я со вздохом нажимаю на кнопку «принять вызов».
-Ну что опять? Я заеду к тебе на выходных и заберу эти чёртовы письма.
-Заезжай, конечно, только вряд ли что-либо из моей корреспонденции тебя заинтересует.
На том конце провода раздаётся подозрительно знакомый смех. Я с удивлением отнимаю трубку от уха, уставившись на незнакомый номер. Неужели это…
-Шейн..?
-Бинго! Ты не представляешь, как людям нашей профессии приятно, когда их узнают не в лицо, а по голосу.
-Совершенно не представляю…И откуда у тебя, кстати, мой номер?
-Я стащил у тебя визитку, ещё в такси. Или ты думаешь, что я привожу к себе домой всех подряд и без всякой опаски?
-Понятия не имею.
-Ладно, забудь. Но неужели тебе даже неинтересно, почему я решил тебе позвонить?
-И почему же?
-Потому что мне стыдно за свое негостеприимное поведение, и я хотел бы загладить вину, пригласив тебя, например, на свой показ послезавтра. Как ты на это смотришь?
-Я ничего не понимаю в моде.
-Плевать, я тоже! Зато после показов обычно бывают отменные фуршеты. С бесплатным и неограниченным алкоголем, между прочим. И я уверен, что в этом плане спутника лучше тебя мне не найти. Ну как, я тебя убедил?
Будь ты проклят, Шейн Эванс, со своим заразительным позитивом, силой внушения и глубоким голосом, который хочется слушать ещё как минимум час. Потому что, даже не попытавшись убедить его, а главное, самого себя в том, что нам лучше больше не встречаться, я говорю ему «да».
Название: "Chasing ghosts" (Прогоняя призраков)
Автор: Збайд
Бета: -
Рейтинг: R
Категория: слэш
Пейринг: М/М
Жанр: экшн, ангст
Размер: на первое время миди
Статус: в процессе
Дисклеймер: все герои принадлежат мне
Предупреждение: POV, нецензурная лексика
Размещение: с разрешения автора
Глава 1. «Чёртов случай»
Глава 1. «Чёртов случай»
Сегодняшний день тянулся мучительно долго. Время словно измывалось надо мной, и каждый взгляд на часы не приносил мне ничего кроме очередного разочарованного вздоха. Ноги, по-хозяйски закинутые на рабочий стол и пачкающие внутреннюю стенку ресепшена, уже порядком затекли, и мне пришлось принять нормальное сидячее положение, что для меня являлось большой редкостью. Я практически спал на клавиатуре, время от времени вбивая в таблицу с подпиской новые журналы для шефа и иногда для себя. По правде говоря, я мог бы справиться с этим заданием меньше чем за час, но, так как, это было моим единственным делом на сегодня, я тянул его сквозь весь рабочий день.
Приглушенная трель телефона прозвучала почти гимном спасения, и я, сняв трубку, растянулся в улыбке:
-Да, мистер Макензи?
-Бенджи, милый, принеси мне, пожалуйста, кофе. Только попроси их в этот раз не жалеть карамели.
-Уже выхожу, мистер Макензи.
Трубка с грохотом вернулась на место. «Чёртов педик», - процедил я себе под нос, поднимаясь со стула. Я безмерно уважал своего шефа, но был один момент, который имел способность кардинально менять моё к нему отношение за считанные секунды – глупое сокращение моего имени, использовать которое до этого было дозволенно лишь моему бывшему парню.
На самом деле меня зовут Бенджамин. И сейчас, пока я шагаю в сторону ближайшего Starbucks, у меня есть возможность немного рассказать Вам о себе. Итак, мне на данный момент двадцать три года, и в этой долбанной жизни я ничего не добился. «Педик-неудачник без высшего образования и каких-либо планов на будущее». Это цитата моего бывшего. И хотя Митчелл как никто другой любил поливать меня дерьмом без всякой видимой на то причины, с этим его высказыванием я полностью согласен.
Я бросил колледж, не проучившись там и полгода. Душа отчаянно требовала лёгких денег, а мозг изо всех сил отторгал получение новых знаний. Вместе эта парочка напрочь убивала во мне здравый смысл и логику, и поэтому мне даже не показалось странным то обстоятельство, что в ответ на моё резюме, посланное в крупную консалтинговую компанию на вакансию личного помощника вице-президента, меня попросили прислать своё фото. Чтобы показать свою заинтересованность в этой работе, я тогда послал три штуки вместо одной. И мистер Макензи оценил моё стремление. Да и меня тоже. В первый же рабочий день он дал мне столько заданий, что мне пришлось задержаться в офисе до самого позднего вечера. Шеф пригласил меня к себе в кабинет, и, разливая бренди в широкие бокалы, поинтересовался моими ощущениями от первого рабочего дня. И, в то пока я с упоением рассказывал о том, как сильно мне здесь нравится, он неожиданно встал со своего места, и медленно обойдя меня кругом, встал сзади, положив руки мне на плечи. А потом всё пошло по практически классическому сценарию какого-нибудь малобюджетного порнофильма, раскрывающего всю полноту и красочность отношений, которые могут возникнуть между начальником и подчинённым. Расслабляющий массаж и случайные на первый взгляд прикосновения переросли в откровенные домогательства. Страх и смущение неожиданно для меня самого стали основой для какого-то извращённого возбуждения, полностью отключающего разум. А может, виной всему был Митчелл, часто намекающий на то, что кроме него меня не захочет ни одно живое существо, если оно, конечно, способно видеть? В любом случае, философская сторона вопроса начала интересовать меня намного позже, потому что отдаваясь мистеру Макензи прямо на его столе в первый же рабочий день, я не думал ни о чём, кроме удовлетворения собственного животного инстинкта. И, как мне кажется, в тот момент мы с шефом абсолютно сходились во мнениях. И поэтому данный вид досуга в скором времени плотно вошёл в мой график. Мне нравилось такое положение вещей. Этакая двойная жизнь с более чем приличным финансированием. Зависть коллег-секретарш, восхищающихся мистером Макензи, потому что он единственный из руководящего состава не взял себе на работу хорошенькую девушку только лишь для того, чтобы к ней поприставать. В их глазах мы с моим боссом были образцом редкого вида рабочих отношений, не противоречащих моральным нормам. И мне совсем не хотелось лишать этих милых созданий веры в их правоту, тем более лишние подозрения мне были совсем не к чему.
В то время как мистер Макензи (или «ЗасадиМнеШон», как мне было позволено называть его во время предварительных ласк) скрашивал мои рабочие будни своей добротой, нежностью и безграничной щедростью, дома меня каждый день ожидала совсем другая картина. Митчелл, по правде говоря, и до моего трудоустройства на работу не страдал не одним из перечисленных качеств, однако в его нарочитой холодности и дерзости раньше было что-то такое, что притягивало меня так же, как мотылька притягивает свет. Но одним вечером, когда мой парень почувствовал от моих волос запах незнакомого терпкого и явно дорогого парфюма, его прохладное ко мне отношение переросло в неприкрытую ненависть и отчаянное желание отомстить. Я был награждён ощутимым ударом в челюсть и новой формой обращения, звучавшей как «грязная патаскуха» (я, правда, до сих пор сомневаюсь, что это словосочетание можно применить к особи мужского пола, даже если эта особь, в свою очередь, предпочитает свой же пол). Но в этом был весь Митчелл. В наших отношениях только ему было позволено активно ходить налево. И если раньше после каждого секса на стороне он пичкал меня абсурдными оправданиями, то теперь он изменял мне в открытую, упиваясь созерцанием того, как сильно меня это ранит. Каждый из нас был собственником с той лишь разницей, что в то время как я безгранично принадлежал ему, если не телом, то душой, Митч никогда не был моим. Как бы я ни старался, чтобы ни делал, все шесть лет наших отношений, зародившихся ещё в совсем юном возрасте, он лишь позволял себя любить, не давая мне ничего взамен. И только чуть больше чем три месяца назад я нашёл в себе силы, чтобы прекратить этот садизм.
А если бы я решился на это пару годами раньше, то, возможно, из моего рассказа на тему «Кто такой Бенджамин Янг?», вы бы нашли ответ именно на этот вопрос. Зато теперь, если вас вдруг спросят, кто такой Митчелл, вы сможете смело ответить, что это бесчувственный козёл, сломавший жизнь своему бывшему любовнику.
Часто говорят, что наши мысли материальны, независимо от того негативное или позитивное у них направление. Я сам заслужил себе наказание, потому что даже стоя в очереди за кофе, я мысленно обмусоливал прошлое, кажется, уже в тысячный раз. Наказанием был виновник моих обид собственной персоной, уверенно шагающий в сторону кофейни, глядя на меня в упор и широко улыбаясь. Он как и всегда выглядел безупречно. Идеал, который меньше чем через минуту войдёт внутрь и расскажет мне о том, как прекрасно складывается его жизнь без меня, в то время как я по-прежнему остаюсь никому ненужным неудачником. Я был совсем не настроен снова терпеть его издевательства, поэтому предпринял жалкую попытку искусственно создать иллюзию собственного благополучия. Схватив под локоть жадно разглядывающего витрину с десертами молодого и вроде как вполне симпатичного парня, я прошептал ему на ухо:
-Я дам тебе сотню баксов, если ты мне подыграешь.
-Но я не…
Глубокие серые глаза изумлённо уставились на меня, не забывая при этом хлопать длинными ресницами. Действительно симпатичный экземпляр, однако у меня совсем не было времени, чтобы им любоваться.
-Это не займёт больше чем десять минут! Я очень тебя прошу!
-Но я…
-Я дам тебе сто баксов прямо сейчас, если скажешь хотя бы как тебя зовут! – практически взревел я, заметив, что Митчелл уже поднимается по крыльцу.
-Шейн, - нерешительно шепнул парень, при этом вполне уверенно вытянув ладонь для обещанной купюры.
Дверь кофейни открылась ровно в тот момент, когда мы с моим прикрытием плюхнулись за стол и нервно уставились в меню, готовясь разыграть спектакль, содержание которого не было известно ни одному из нас.
Глава 2. «Только этого мне не хватало»
Глава 2. «Только этого мне не хватало»
-О, Бенджи! Какая неожиданная встреча!
Митчелл подлетает ко мне и, приобнимая за плечи, влажно целует меня в щёку. Это сейчас, спустя три месяца после нашего расставания, он до отвращения вежлив при встрече со мной. А вот в тот момент, когда я набрался смелости сказать, что ухожу от него, он пинками выгонял меня из дома, не давая даже вещи собрать и осыпая меня матерными конструкциями, художественности которых мог бы позавидовать любой писатель. Потом в течение месяца меня преследовали его звонки среди ночи, обычно начинающиеся с пьяных обвинений и заканчивающиеся привычным давлением на мою и без того заниженную самооценку. Если бы я не знал Митчелла, я мог бы оправдать его поведение задетыми чувствами брошенного любовника. Да только вот не любил он меня никогда, и вся его злость была вызвана лишь тем фактом, что его любимая игрушка Бенджи, неожиданно включила эгоизм и совершила, пожалуй, самый смелый поступок в своей жизни…
-Кхе-кхе…, - мой новый знакомый кашляет в кулак, что возвращает меня из затяжного полёта мыслей. А Митч заливисто хохочет, без приглашения пододвигая к нашему столику третий стул:
-Бенджи, может, ты, наконец, перестанешь пялиться на меня как умственно отсталый и представишь своего друга?
Он произносит это с милой улыбкой, словно разговаривать со мной подобным образом – это совершенно нормально. Любой другой человек на моём месте ответил бы ему в подобающей манере или же попросту съездил ему по лицу. Любой другой. Но не «педик-неудачник Бенджи», который готов многое отдать, чтобы в эту же секунду провалиться сквозь землю. Желательно бесследно.
Перехватывая мой отчаянный взгляд моё дорогостоящее прикрытие чуть заметно и, как мне кажется, даже сочувственно улыбается, начиная меня спасать:
-Меня зовут Шейн. Мы с Бенджамином встречаемся.
Он даже не представляет, насколько собственное полное имя ласкает мне слух. И как сильно я ему благодарен.
-Оу…,-Митчелл давно привык к моему перманентному одиночеству, поэтому сейчас он явно растерян, и недоверчиво переводит взгляд то на меня, то на Шейна, - Что ж, а я Митчелл. Мы встречались с Бенджи…некоторое время.
«Целых шесть гребанных лет, ублюдок!» - хочется уточнить мне, стукнув кулаком по столу. Но смелости на осуществление подобных желаний мне, по-прежнему, не достаёт.
-Очень приятно познакомиться, - звучат два голоса в унисон, и знакомство закрепляется крепким рукопожатием. А я, наконец, снова приобретаю дар речи, для уверенности хватая Шейна за руку.
-А ты, Митч, какими судьбами в этом районе?
-Деловая встреча, - тихо отвечает бывший, заворожено уставившись на то, как я мну в ладони пальцы незнакомого парня, изо всех сил пытаясь создать видимость глубоких возвышенных чувств. Его взгляд скользит вверх, остановившись на лице моего спасителя. Он разглядывает его, чуть прищурившись, пристально и почти неприлично, в то время как Шейн не обращает на него никакого внимания, снова уткнувшись в меню и в раздумьях закусив нижнюю губу.
-А я не мог видеть тебя раньше?
Нервно сглатываю, услышав этот вопрос. Митч перетрахал, кажется, половину Нью-Йорка, и если Шейн относится к обслуженной части, плакали мои двести баксов.
-Всё возможно.
Шейн абсолютно невозмутим. Аккуратно высвободив ладонь из моей руки, он подзывает официантку.
-Мне, пожалуйста, «Тройной шоколад» и латте. А ты что будешь, милый?
Митчелл морщиться, и только этот жест приносит мне понимание того, что вопрос адресован ко мне.
-Мне тоже латте. Карамельный.
Девушка кивает и поворачивается к Митчеллу.
-Ничего, спасибо. Я уже ухожу.
Благослови, Господи, моего тёзку Бенджамина Франклина за то, что два его портрета способны избавить меня от общества редкостно козла!
Но, не успевая дойти до двери, Митч оборачивается и как всегда всё портит:
-Кстати, Бенджи, если ты помнишь, в эту субботу «Flame» празднует своё пятилетие. Я бы очень признателен, если бы вы оба посетили это скромное мероприятие.
Меня передёргивает от одного названия этого клуба. Митчелл – его директор, правда, мне всегда казалось, что он на нём женат. Пожалуй, это единственная вещь на земле, к которой мой бывший способен испытывать что-то сродни любви. «Flame» - это настоящий пидорский рай для женственных пассивов, бросающихся на всё вычурно блестящее, словно стая сорок. Также это рай для активов, которые за пару коктейлей могу купить себе ночь почти с каждым из первой категории. Думаю, не стоит даже говорить о том, какой рай это для самого Митча, если вы ещё помните мои слова про добрую половину Нью-Йорка…
Он заставит меня пойти туда, во что бы то ни стало. Ведь очередная возможность унизить меня – это самый лучший для него подарок. Шаткое ощущение уверенности в себе моментально исчезает, и, понуро опустив голову, я еле разборчиво бормочу:
-Прости, но я не думаю, что…
-Никаких нет, Бенджи. Я пришлю тебе приглашения с курьером. До встречи!
Хлопок входной двери сопровождается звонок колокольчиков от порыва ветра. Митчелл опять меня сделал. Впрочем, с моей стороны было бы глупо надеяться на другой исход нашей встречи.
Видимо, в данный момент я выгляжу слишком жалко и забавно. Потому что даже Шейн не сдерживается и тихо посмеивается в кулак.
-Ты должен мне ещё сто долларов, - весело произносит он, поджигая сигарету.
Достаю из кармана банкноту и кидаю её на стол.
-Подавись.
-Хм, довольно интересный способ выразить свою благодарность.
-Моя благодарность перед твоими глазами.
Он хмыкает, крепко затягиваясь сигаретой.
-Знаешь, твоя дерзость была бы больше уместна пару минут назад.
-Знаешь, я совсем не нуждаюсь в твоих советах.
Снова смешок.
-Зато ты не можешь отрицать, что нуждаешься в моём обществе в эту субботу, и по моим предварительным расчётам, это обойдётся тебе не меньше, чем в тысячу долларов, учитывая установленные тобой же расценки.
Хотел бы я знать, чем я так провинился перед Богом, что судьба без перерыва посылает ко мне козлов!
-Прости, но мне придётся тебя разочаровать. Лёгкий заработок для тебя закончился.
-Выпрашиваешь скидку?
Оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что я всё ещё в Starbucks, а не в публичном доме. Козёл-проститут – это что-то новенькое даже для меня…
-Слушай, отвяжись. Я совершил ошибку, когда обратился к тебе, и теперь об этом жалею. Доходчиво?
-Вполне, милый.
Клянусь жизнью, что если бы не официантка, наконец, донёсшая до нас заказ, я бы точно вмазал по его наглой роже.
-Приятного аппетита, - кинув на стол ещё десять баксов, я схватил латте и направился к выходу, неожиданно вспомнив, что вообще-то мне давно пора было вернуться на работу.
Необъяснимый внутренний порыв заставляет меня обернуться перед самой дверью, но против всех правил стандартной мелодрамы, Шейн не провожает меня взглядом. Всё его внимание в данную секунду отдано приторному десерту, который он делит на маленькие кусочки подрагивающей в руке вилкой, словно это является частью какого-то ритуала.
Что ж, каждый человек имеет право на свою долю странностей. А ещё говорят, что в критической ситуации у людей часто развивается способность креативно мыслить. Остаётся только надеяться, что и я до субботы смогу придумать, как избежать посещения этого сомнительного торжества. Иначе я пропал…
Глава 3. «Больше никогда»
Глава 3. «Больше никогда»
-Готов поспорить, что сегодня будет что-то грандиозное…
Персональный водитель Митчелла – Сэм, мечтательно вздыхает, вглядываясь в сверкающие огни вечернего Нью-Йорка через окно машины.
-Согласен. Вполне вероятно, что я сегодня грандиозно опозорюсь.
Горько усмехаюсь, затягиваясь сигаретой.
-Вы что-то сказали, мистер Янг?
Сэм поворачивается ко мне с виноватой улыбкой. Иногда мне кажется, что этот пятидесятилетний мужчина уровнем интеллекта ненамного превосходит десятилетнего ребёнка. Скорее всего, это и объясняет его хорошее ко мне отношение, даже несмотря на то, что Митча он любит как родного сына.
-Я сказал, что согласен с тобой.
-Ну вот видите!
-Угу…
И мы снова погружаемся в задумчивое молчание. Сэм, наверное, тихо надеется на то, что босс разрешит ему зайти в клуб и хотя бы на полчаса стать полноценным участником празднества. Я же просто мечтаю о любом проявлении форс-мажорных обстоятельств, которые не позволят этому празднеству состояться.
Да, вы всё поняли правильно. В умении решать проблемы собственными силами я снова облажался. Нет, конечно, я бы обязательно придумал достойную причину, чтобы провести сегодняшний вечер в более приятном для себя месте, просто Митч снова меня обманул. Так как обещанное приглашение на двоих не поступило ко мне в офис ни вечером в среду, ни в четверг, и даже в пятницу, я вздохнул спокойно, наивно решив, что бывший передумал, и опасность миновала.
Однако сегодня, в тот момент, когда я, ни о чём не подозревая, готовился к встрече с друзьями из колледжа, Митчелл позвонил мне на сотовый и будничным тоном сообщил о том, что Сэм, который уже ждёт меня у подъезда, отвезёт меня и Шейна в клуб, так как мы почётные гости. Здесь нужно упомянуть, что я чуть не поинтересовался у него, кто такой Шейн, запоздало вспомнив, что это «мой новый любовник». Однако это не помогло мне придумать достойную причину для отказа, и, даже не дослушав мой бессвязный поток оправданий, Митчелл отключился со словами «увидимся внутри».
Вот поэтому, собственно, слабохарактерный неудачник с глупо склоняющимся именем слышит в свой адрес:
-Мы приехали, мистер Янг.
-К моему большому сожалению…
-Ну бросьте! Откуда у Вас столько пессимизма?
-Поинтересуйся как-нибудь у своего босса, Сэм. Удачного вечера!
Даже если мой выход из машины и получился эффектным, он едва ли стоит ощущения панического ужаса, который я испытываю сейчас, оказавшись перед клубом в полном одиночестве. Нет, я неправильно выразился. Народу тут более чем достаточно. Только вот у меня при всём желании не получится слиться с толпой. Куда уж мне в моих совсем не новых converse, потёртых светлых джинсах, обыкновенной чёрной футболке и полным отсутствием хотя бы попытки сделать что-то с порядком отросшими волосами, когда весь гей-бомонд Нью-Йорка решил продемонстрировать свои лучшие наряды? Я ещё не зашёл в клуб, а уже близок к тому, чтобы ослепнуть от вездесущих блёсток, стразов, перьев, обилья золотых оттенков, латекса всех возможных цветов, глянцевитых от лака укладок и прочей безвкусицы, которая так присуща мифам о представителях нетрадиционной ориентации. Что ж, кажется, сегодня стереотипы оживают. И сейчас тот редкий момент, когда мне действительно жалко, что я не такой как все, даже среди тех, кто уже «не такой как все».
Втянув голову в плечи, с трудом протискиваюсь между жаждущими попасть внутрь и вдруг грудной клеткой натыкаюсь на массивную ладонь охранника:
-И куда это ты собрался? Тем более в таком виде? Дресс код не для всех, что ли?
Он гадко смеётся, и его хохот словно по цепочке разносится по очереди, дойдя даже до тех, кто вряд ли вообще успел разглядеть мой внешний вид. Я стал посмешищем, даже не переступив порог клуба? Плевать я на это хотел! Ведь ужасный внешний вид спасёт меня от торжества, и Митчу не к чему будет придраться.
-Простите, я уже ухожу…
Стремительно разворачиваюсь, чтобы уйти прочь, но неожиданно кто-то останавливает меня, грубо хватая за локоть:
-Боже, Бенджи, ну что ты за идиот? Ты же в списках!
Я узнаю этот голос и этот тон из тысячи, и поэтому мне совсем не хочется оборачиваться.
-Прошу меня простить, мистер Уоллис, молодой человек не представился, и я никак не мог предположить, что…
-Конечно, потому что ты такой же идиот, как и этот «молодой человек»! – шипит Митчелл, даже не дослушав охранника, и втягивает меня внутрь под завистливое цоканье очереди. Только вот завидовать тут абсолютно нечему…
-Так я и знал, что если не попрошу тебя одеться прилично, ты нарядишься как последний оборванец! – с трудом разбираю я сквозь оглушительный грохот басов, доносящийся с танцпола. В классическом костюме стоимостью как минимум в три мои зарплаты плюс предновогодняя премия идеальный Митчелл Уоллис тащит меня за собой по узкому коридору. Чем ближе мы подходим к танцполу, тем меньше его оскорблений доносится до моего слуха, однако самый неприятный и разоблачающий меня вопрос звучит вполне себе разборчиво и чётко:
-А где же Шейн?
-Не смог придти. Работа.
Этот ответ удовлетворил бы любого человека. Но только не Митчелла.
-Что в очередной раз доказывает, что только уникумы вроде меня готовы терпеть твой отвратительный характер. Удачного вечера, Бенджи!
Чмокнув меня в щёку на прощанье, Митч растворяется в толпе, не скрывая победной улыбки. А я отворачиваюсь к бару и роняю голову на стойку, в очередной раз мысленно ругая себя за слабохарактерность.
-Будьте добры двойную порцию мартини с водкой, - бормочу я, не поднимая головы, даже не догадываясь о том, что эта фраза станет переломной в судьбе сегодняшнего вечера.
Спустя полчаса и три коктейля я действительно начинаю обрастать новыми знакомствами.
-А ты ничего такой, - гнусаво растягивая слова, шепчет мне на ухо нечто пережаренное в солярии, прижавшись ко мне вплотную своим горячим и влажным от продолжительных танцев телом. Сомнительный комплимент относится скорее к моей серебряной клубной карте, которую давным-давно вручил мне Митч, и по какой-то необъяснимой причине, забыл забрать обратно, как сделал с остальными своими подарками. По крайней мере, мистер Пассив, любящий солярий и выпить нахаляву, гипнотизирует взглядом именно этот кусок пластика, а не меня.
-На, сам купишь себе, что захочешь.
Всунув карточку в мокрую ладонь, в надежде избежать пламенных благодарностей, я отхожу от бара, не забывая прихватить собственный бокал. По прохождении всего пары шагов, в голове возникают сразу два вопроса: когда я успел перейти на чистую водку и почему идти прямо – это не так просто, как мне казалось раньше? Хотя какая, к чёрту, разница? Сейчас, пробравшись в самый центр круга, состоящего из пары сотен извивающихся под музыку тел, в духоте, под слепящим светом софитов, я чувствую необъяснимую лёгкость на душе, сопровождающуюся лёгким головокружением. В моём положении глупо надеяться на неожиданно свалившийся на меня приступ счастья. Я всего лишь пьян, но и этот вариант меня вполне устраивает. Отпив из бокала, я закрываю глаза и начинаю двигаться в такт громыхающей мелодии, полностью отпуская самоконтроль. Плевать, что я совсем не умею танцевать и, наверняка, сейчас выгляжу глупо. Плевать, что уже через пару минут круг сужается, и каждое движение обязательно сопровождается столкновением с рядом стоящими парнями. Плевать, что некоторые из них смотрят на меня с нескрываемой долей презрения, другие же откровенно насилуют меня глазами, намеренно прижимаясь плотнее. Я улыбаюсь им, опуская ресницы как наивный неопытный педик, ни разу по-настоящему не побывавший с мужчиной, вливая в себя всё новые порции алкоголя из чужих стаканов. И мне хорошо. Я знаю, что откуда-нибудь из вип-ложи на втором этаже, Митч наблюдает за мной. Точнее, мне хочется так думать. Хочется доказать ему, что моя жизнь не закончилась после нашего расставания. Неплохо было бы для начала доказать это себе, но сейчас мне плевать.
-Итак, нам нужен всего ещё один участник! Ну же, мальчики, не время скромничать! Я отсюда вижу огромное количество кандидатов! Смелее, поднимайтесь к нам! Тем более, сегодня у нас особенные призы, и вы очень позавидуете победителю!
Оторвавшись от очередного коктейля и скинув со своей талии чьи-то руки, я поворачиваюсь назад и замечаю в паре десятков метров от себя сцену, с которой и доносятся призывы. «А почему нет»? – проносится в голове. С усмешкой я начинаю протискиваться сквозь людей, задрав руку высоко над головой.
-О! Кажется, среди вас нашёлся ещё один смельчак! Пропустите же его к нам!
Толпа покорно расступается передо мной, разглядывая меня с долей неприкрытого удивления. Может, мне, и правда, нужно было хотя бы поинтересоваться тематикой конкурса? Впрочем, уже поздно. И этот факт невероятно меня веселит.
Два стриптизёра в нарядах полицейских помогаю мне забраться на сцену, и только сейчас, когда свет софитов не светит мне прямо в глаза, я имею возможность оценить конкурентов. Точнее, почувствовать между нами разницу. Четыре полуголых мужика с идеальными подкаченными телами, которых они долго и кропотливо добивались в тренажерном зале и с помощью изнурительных диет, и я, тощий парень, у которого из выпирающих частей верхней части тела можно выделить, пожалуй, только рёбра.
-И нашего участника под номером пять зовут…? – ведущий с нескрываемой издёвкой подносит к моему лицу микрофон.
-Бенджамин, - отвечаю, с трудом сдерживая смех.
-Что ж, мне кажется, Бенджамин достоин аплодисментов за свой смелый поступок! И нам осталось попросить его снять футболку, чтобы уровнять силы!
С танцпола доносится пара слабых хлопков и намного более громкие смешки. Будь я сейчас трезв, я бы сгорел от стыда. Но, слава Всевышнему, я пьян в стельку, и меня абсолютно не волнуют такие мелочи, как, например, прилюдное унижение. Одним движением я снимаю футболку и кидаю её одному из «полицейских», и этот мой жест вызывает новый раскат хохота у первых рядов около сцены.
-Все готовы, и мы начинаем наш конкурс на лучший торс! Музыку!
Мелодия заполняет зал, и мои соперники начинают демонстрировать себя, умело играя мышцами. Я же с глупой улыбкой переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь сохранить если не собственное достоинство, то хотя бы горизонтальное положение. Кажется, моё опьянение достегает своего апогея, потому что окружающая действительность неприятно плывёт перед глазами, а в ушах стоит тяжёлый звон. Сквозь него до меня долетает приглушённый гул толпы с противоположной стороны сцены. Видимо, там уже наметился победитель. Однако постепенно гул приближается и к моей стороне, и меньше чем через минуту я вижу перед собой его причину. И едва ли верю собственным глазам.
-Шейн! Шейн! Шейн! – скандирует теперь толпа, и парень, остановившийся передо мной, сжимая в руке рюмку текилы, посылает в зал воздушный поцелуй, словно какая-нибудь звезда. Мне сложно оценить ситуацию, потому что это первый раз, когда я вижу галлюцинации. И в первый раз плод моего воображения, опередив моё желание спросить, что он здесь делает, прикладывает палец к губам, намекая на то, что мне лучше молчать. Взяв мою ладонь в свою руку, он проводит моим пальцем по бортику рюмки, собирая крупинки соли, после чего невозмутимо всасывает его губами под тихий стон толпы.
-Что ты…- не успеваю спросить, как Шейн, засунув мне в рот кусочек лайма, опрокидывает рюмку и впивается в мои губы поцелуем. Толпа ревёт от восторга, а я по инерции крепко прижимаю его к себе, страстно захватывая его губы, пытаясь растворить кислый цитрусовый вкус в поцелуе. Наши губы играют друг с другом меньше минуты, но поцелуй такой чувственный, что у меня по спине уже бегут мурашки возбуждения.
-Ты должен мне текилу, - шепчет Шейн, отрываясь от меня. Я усмехаюсь и непроизвольно поднимаю глаза наверх, натыкаясь на холодный пронзительный взгляд полный злобы. Облокотившись на перила балкона, из той самой вип-ложи, прямо на нас смотрит Митчелл. А это значит, что я уже победил.
Глава 4. «А вот текила явно была лишней…»
Глава 4. «А вот текила явно была лишней…»
-Я надеюсь, ты не рассчитывал на победу всерьёз?
-А я, по-твоему, похож на человека с завышенной самооценкой?
-Скорее наоборот!
-Заткнись, и лучше налей мне ещё текилы!
Шейн смеётся. Он пьян не меньше моего, и поэтому горлышко бутылки утыкается мне в губы далеко не с первого раза. Я запрокидываю голову, и обжигающая горло жидкость падает в желудок тяжёлым потоком, отдаваясь в груди приятным теплом. Во рту остаётся неприятный привкус горечи, и я морщусь.
-Кажется, у нас кончились лаймы…, - совсем не вовремя выдыхает Шейн мне прямо в губы с наигранной жалостью.
Мы отмечаем моё почётное пятое место в конкурсе на лучший торс, распивая бутылку текилы, выкупленную в баре, прямо на танцполе. Мы откровенно флиртуем друг с другом, пытаясь перекричать невыносимо громыхающую музыку. Мы много целуемся. Часто, горячо и подолгу. Когда «кончаются лаймы». Когда наши взгляды неожиданно встречаются, и в них можно прочитать взаимное желание. Когда один из нас теряет равновесие во время танца, случайно натыкаясь на другого. Когда из-за звона в ушах услышать то, что говорит собеседник, не представляется возможным, а диалог всё же необходимо продолжить. Мы совсем не знаем друг друга. Но мы оба достаточно пьяны для того, чтобы забыв обо всём, что волновало нас ещё пару минут назад, отдаться мимолётному порыву и устроить себе небольшое приключение с непредсказуемыми последствиями.
-Ты красивый, - шепчу, когда мы прерываем поцелуй, чтобы перевести дыхание.
-А ты пьяный.
-Нет, ну правда.
Он отрицательно мотает головой, убирая с лица прилипшую к щеке прядь осветлённых волос. Ещё недавно они были абсолютно прямыми, а сейчас от влаги закручиваются в крошечные колечки неряшливых кудрей, придавая Шейну немного наивный вид, что делает его ещё более привлекательным.
-Банальные комплименты это далеко не самый лучший способ, чтобы заманить парня в постель. Далеко не все ведутся.
Подмигивает и снова смеётся надо мной. Вот почему я в нетрезвом состоянии способен лишь озвучивать первоё, что приходит мне в голову, а у него даже иронизировать получается?
-Ладно, давай сменим тему. Тем более у меня к тебе серьёзный вопрос.
Да-да. Я неожиданно его вспомнил. А то, что у меня во время произнесения данной фразы заплетается язык – ещё не причина для очередного приступа хохота с противоположной стороны.
-Ну-ну?
-А ты что, знаменитый?
-С чего это ты взял?
-Хотя бы с того, что половина клуба знает, как тебя зовут.
-И ты тоже знаешь.
-Да, но я, между прочим, заплатил тебе за это сто баксов!
-Думаешь, остальные поступили также?
Вздохнув, выхватываю у него бутылку и припадаю к горлышку, делая большой глоток.
-Скажу честно, целоваться с тобой мне нравится намного больше, чем разговаривать.
Надо добавить, что разговаривать вообще мне в последние пару минут становится всё сложнее и сложнее.
-А ты не боишься, что подобные фразы могут задеть мою тонкую душевную организацию?
-Твою тонкую…кого?
Его смех звучит отдалённо, словно у меня вдруг заложило уши. К горлу подкатывает тошнота, а окружающая реальность вместе со всем своим латексом, светом софитов и открытой улыбкой Шейна начинает стремительно наклоняться то в одну, то в другую сторону. С глухим грохотом, бутылка текилы, в которой, кстати, что-то ещё оставалось, падает на пол и даже не разбивается. А Шейн чертовски крепко и чертовски вовремя вдруг решает обнять меня за талию, тем самым удерживая меня среди тех, кто ещё способен сохранять вертикальное положение.
-Пойдём-ка на улицу. Вряд ли Митчеллу понравится, если тебя стошнит прямо на танцпол.
-Митчеллу? А знаешь что? Плевать я хотел на Митчелла!
-Хорошо-хорошо. Пойдём.
Шейн упорно проталкивает меня к выходу, не отпуская моей талии. Только вот непонятно: он держит меня или держится сам?
-Я не уйду как неудачник, слышишь? Не уйду!
Повернувшись к парню, я грожу ему пальцем, который, к слову сказать, не желает мне подчиняться и двигается чересчур медленно.
-Ты не неудачник. Успокойся.
Но я не слышу его слов. Потому что в паре метров от него я замечаю причину всех своих бед и по совместительству хозяина сегодняшнего вечера. Он разгуливает по танцполу с высокомерным видом и с бокалом шампанского в руке, скалясь в фальшивой улыбке, каждый раз как натыкается на чей-то восторженный взгляд. Только вот восторг такой же фальшивый, как и его гостеприимство… Боже, меня точно сейчас вырвет.
Шейн перехватывает мой взгляд и мотает головой:
-Не надо, Бенджамин. Пойдём скорее.
Но я слишком пьян для того, чтобы прислушаться к мудрому совету. Оттолкнув Шейна, я прорываюсь вперёд, слыша его разочарованный вздох сзади себя. Но в редкий момент собственной смелости, меня совсем не волнует то, что думает обо мне едва знакомый парень, даже если он потрясающе целуется.
Заметив меня, Митч сразу меняется в лице. Только вот страха, который нафантазировал мой затуманенный разум, я не вижу. Он смотрит на меня с презрением. То есть, как обычно. Только вот я в этот раз не собираюсь это терпеть.
Его же бокал не без моей помощи резко опрокидывается ему на голову, и теперь приторная шипучая мерзость за тысячу с чем-то баксов портит идеальную укладку и рубашку моего бывшего. Толпа вокруг испуганно охает, а меня посещает странное чувство дежавю в тот момент, когда Митчелл хватает меня за запястье, только что державшее бокал, и, стиснув от злости зубы, говорит мне прямо в лицо:
-Что ты о себе возомнил, мразь?
Я слишком пьян. А он слишком близко ко мне. Так близко, что аромат его тяжёлого парфюма щекочет ноздри. Что я чувствую его дыхание на своей щеке. И он сжимает моё запястье так сильно, словно вот-вот сломает его. Но во всём этом слишком много воспоминаний, и это ломает меня морально.
-Я ненавижу тебя, Митчелл. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я тебя ненавижу…
Я готов повторить это ещё сотню тысяч раз, но мой жалкий шёпот прерывает его нездоровый смех, который сразу же подхватывают стоящие рядом люди. И почему-то я уверен, что ни один из них не понимает, над чем он смеётся.
-Да ты же жить без меня не можешь, придурок! – после чего лицо становится серьёзным, - Пошёл вон!
И в этот раз я покорно подчиняюсь.
Шейна я нахожу на улице. Он задумчиво курит, прислонившись к стене, время от времени кивая заглядывающимся на него парням, которые проходят мимо. Заметив меня, он сочувственно улыбается, а это значит, что и он был свидетелем моего очередного унижения.
-Ну что? Добился желаемого результата?
Я устало машу рукой.
-Ты и сам знаешь…
-Знаю. Что ж, возможно и стоило попробовать.
-Ага…
-Может, возьмём одно такси на двоих?
Утвердительно киваю, и мы подходим к одной из жёлтых машин, выстроившихся около клуба в ожидании загулявших пассажиров. Садимся внутрь и по очереди называем адреса.
Как только машина трогается, Шейн отворачивается к окну, и я понимаю, что если бы не моя выходка, то сегодняшний вечер вполне мог стать перерывом в моём нескончаемом потоке щемящего одиночества.
-Прости, если испортил тебе праздник.
Я осторожно подвигаюсь к нему вплотную и, что странно, не чувствую сопротивления.
-Для меня это не праздник. Просто работа.
-Работа? И кем же ты работаешь?
Голова машинально ложится на его открытое плечо, и я чувствую запах лёгкого древесного парфюма и жар его тела. Он что-то отвечает мне, но слова теряются в этом манящем аромате и уютном тепле. Я закрываю глаза всего на одно минуту, а потом…Чёрт, кажется, продолжение вечера я уже не вспомню…
Глава 5. «Утро вечера…да ни хрена!»
Глава 5. «Утро вечера…да ни хрена!»
Первое утро с амнезией началось с моего позора, а значит, оно косвенно являлось продолжением вчерашнего вечера, что заставляло меня задуматься о том, что теперь публичное унижение – это моя карма до конца жизни. Я всего-навсего хотел сметить позу для сна, чтобы размять затёкшие на непривычно жёстком матрасе мышцы, однако простой поворот на бок обошёлся мне крайне болезненным столкновением с полом. И что могло заставить меня пренебречь собственными привычками и лечь на левую сторону кровати?
-Жив? – насмешливый голос Шейна, раздавшийся сверху, принёс мне не только временное облегчение, но и новые вопросы.
-Значит, я ночевал у тебя…, - протянул я, в то время как он помог мне подняться, и мы сели на кровать друг напротив друга.
Если бы не голос, я бы вряд ли вообще его узнал. От его былой яркости ни осталось и следа, и сейчас в обычной серой майке без рукавов, чуть великоватых ему джинсах и с взлохмаченными волосами Шейн выглядел как ничем не выдающийся парень едва ли достигший совершеннолетия.
-Были другие версии? – усмехнувшись, он закурил сигарету и протянул мне пачку.
-Да чёрт его знает…, - пожал я плечами, вытаскивая сигарету и кивнув в качестве благодарности, - Если честно, я не очень помню, чем вообще закончился вчерашний вечер.
Серые глаза парня озорно блеснули, но уже через пару секунд его лицо приняло скорее трагическое выражение.
-Между прочим, твои слова меня оскорбляют.
Мне не понравилась эта фраза. Даже испугала немного.
-Почему?
Я поднес к сигарете зажигалку, как вдруг Шейн глубоко вздохнул и сказал:
-Потому что я думал, что эта ночь станет незабываемой для нас обоих.
Хорошо, что я ещё не успел прикурить. Потому что в следующий момент сигарета плавно выскользнула из моего рта.
-В каком смысле незабываемой?
Шейн отвернулся к окну, размером во всю стену его небольшой комнаты и помотал головой так, словно не верит собственным ушам.
-Хотя бы потому, что мне не каждый вечер делают отменный минет прямо в салоне такси во время пробки, да ещё и когда окно приоткрыто.
Хорошо, что в этот момент я вовсе не держал во рту сигарету, потому что я обязательно от неожиданности втянул бы её в себя и попросту задохнулся.
-Я отсосал тебе прямо в такси?
-Да! И не помнишь этого!
Шейн вскочил с кровати, и встал напротив меня, облокотившись на комод и сверля меня обвиняющим взглядом.
По моей спине бежал холодный пот. С одной стороны, меня распирала гордость за то, что я, как оказалось, на пьяную голову настоящий мастер оральных утех. Но с другой стороны, реакция Шейна и его серьёзный настрой меня откровенно пугали. Видимо, я и вправду хорошо сосал…
-Но я, действительно, очень сильно напился, ты же сам видел, в каком состоянии я был…
-А мне почему-то кажется, что ты мастерски притворялся, иначе не позвал бы таксиста к нам присоединиться, - фыркнул Шейн, повергая меня в состояние настоящего ужаса.
К огромному сожалению, таксиста я помнил прекрасно. Нет, я никоим образом не расист, однако афроамериканцы лет за сорок, а то и за все пятьдесят, страдающие ожирением явно не относятся к сфере моих сексуальных предпочтений.
-Но я же пошутил тогда?
А вдруг ещё не всё потеряно?
-Вот уж не знаю. Однако твои шутки довели до вполне серьёзной оргии в этом тесном салоне. Мы остановились в каком-то переулке, и ты так похотливо поманил его пальцем…
-Всё, достаточно. Дальше я знать не хочу.
Я махнул рукой и закрыл горящее от стыда лицо ладонями, согнувшись пополам, так как к горлу внезапно стало подкатывать тошнота. Слава Богу, Шейн послушно замолчал, но хватило его ненадолго. Меньше чем через минуту с его стороны раздался короткий всхлип, а потом громкий раскатистый хохот. Растерянно выглянув из-за собственных рук, я увидел, что парня настигла настоящая истерика, и он смеётся в голос, свернувшись на полу.
-Б-б-бенджамин…ты бы видел своё лицо…о Боже…, - еле выдавил он из себя, снова заливаясь хохотом.
-Это что…Ты так шутишь?!
Облегчение не успело задержаться в моей душе, сразу же сменившись злостью.
Парень попытался ответить, но выдавить из себя что-либо членораздельное ему не удалось, поэтому он просто кивнул головой, сотрясаясь в истерическом припадке. И даже метко пущенная мной подушка не смогла хотя бы на секунду его заткнуть. Этот факт наоборот вызвал у него новый всплеск радости, и парень, издав вскрик, похожий на победный клич одного из диких племён, кинул подушку обратно, угодив мне прямо в голову, что во второй раз за утро заставило меня задуматься о том, действительно ли Шейн достиг совершеннолетия.
-Ты хоть понимаешь, что нельзя так пугать людей? Что ты мог до инфаркта меня довести?
Я сел на ковер рядом с Шейном и легонько встряхнул его за плечи.
-Неа, - он мотнул головой и улыбнулся так искренне и наивно, что я неожиданно для себя самого перестал злиться. Но ещё неожиданнее для меня было то, что совсем необоснованно и совсем не вовремя вдруг притянул его к себе, осторожно прильнув к его мягким губам. И хотя Шейн даже не ответил мне, осторожно отвернув голову через несколько секунд, этот поцелуй был намного интимнее вчерашних.
-Извини, - я отстранился, заметив, что улыбку на его лице сменила растерянность. Видимо, не я один становился смелым только под градусом…
-Пойдём. А то завтрак остынет. Я и так слишком долго ждал, пока ты проснёшься.
Шейн стремительно поднялся на ноги, рукой маня меня за собой. Вежливости для отказа мне не хватило, так как есть очень даже хотелось, да и пока я раздумывал, парень уже исчез в дверном проёме.
На кухне меня ожидал почти королевский завтрак, и я невольно облизнулся, только оказавшись у стола. На огромной тарелке теснилась яичница из двух яиц, несколько кусков жареного бекона, фасоль в томатном соусе, овощной салат, нарезанный сыр и пара гренок. Так же мне был предложен свежевыжатый апельсиновый сок и чашка крепкого кофе. Смущал меня только тот факт, что тарелка была одна, что наводила меня на мысль, что я отбираю завтрак у хозяина квартиры. Перехватив мой тревожный взгляд, Шейн тепло улыбнулся, усаживаясь на стул напротив с ногами и сказал:
-Не волнуйся, я уже поел. Это всё тебе. Приятного аппетита.
-Спасибо.
Сев за стол я постарался вести себя хоть немного воспитанно и не набрасываться на еду, словно беженец из голодных африканских стран, отправляя в рот маленькие кусочки с помощью вилки и ножа и не отрывая взгляда от Шейна, который, в свою очередь, не отрывал задумчивого взгляда от собственного стакана с соком. За столом воцарилась тишина, и мне начало казаться, что моё присутствие в его квартире порядком напрягает Шейна, поэтому я немного ускорил процесс отправления пищи в рот, попутно пытаясь завязать беседу.
-А ты мне так и не расскажешь, что на самом деле случилось вчера вечером?
Шейн пожал плечами и поднял на меня глаза.
-Да тут и рассказывать нечего. Ты стал у меня что-то спрашивать, но, видимо, мои ответы тебя утомили, и ты вдруг захрапел у меня на плече. Разбудить тебя у нас с таксистом не получилось, поэтому было решено отвезти тебя ко мне. И не бойся, я ночью не приставал.
-Да я и не боюсь…, начал было я оправдываться, чувствуя, как с души будто камень упал, как вдруг в другой комнате зазвонил телефон, и Шейн поспешил на него ответить.
Не знаю, кто и по какому поводу тогда позвонил, но заканчивать завтрак мне пришлось в одиночестве. Шейн не вернулся на кухню, ни когда я помыл посуду, ни когда я сходил в ванную, чтобы умыться, ни когда я полностью собрался на выход. Я не стал ему мешать и стучаться в закрытую дверь второй комнаты. Я просто ушёл, защёлкнув за собой замок, пожалев, что так и не выяснил ничего о том, кто вчера помог мне совсем не опозориться.
А уже утром следующего дня, покупая мистеру Макензи газету в уличном ларьке, я, наконец, узнал, кем же Шейн работает. Ожидая пока продавец отсчитает мне сдачу, я машинально пробегался глазами по ассортименту, и чуть не потерял дар речи, увидев на обложке одного из журналов о моде своего широко улыбающегося в камеру спасителя с аннотацией: «Первое интервью Шейна Эванса после нервного срыва».
Глава 6. «Будь ты проклят, Шейн Эванс»Глава 6. «Будь ты проклят, Шейн Эванс»
В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда всё, чем он жил раньше, резко становится ему противно до нехватки в лёгких кислорода. И тогда душа начинает отчаянно требовать изменений.
Нужно добавить, что чаще всего этот момент наступает совсем не вовремя. А что говорить о человеке, которому тотально не везёт? Меня внезапный внутренний конфликт настиг именно тогда, когда мистер Макензи засовывал внутрь меня кое-что другое. Лучше не придумаешь, не правда ли?
Представьте себе картину: погруженный в полутьму просторный кабинет, обустроенный в стиле минимализм. Прохладный летний ветерок треплет жалюзи сквозь приоткрытое окно и, пробиваясь в помещение, несёт за собой запахи тяжёлого мужского парфюма и дорогих сигарет. Безупречно гладкий переговорный стол из тёмного дерева, на который опираются острые локти и постоянно соскальзывают от резких толчков. Тишину прерывают лишь сдержанные стоны и порывистые вздохи в унисон…
Представили? А теперь скажите мне, разве сюда вписывается то, что тот, кто снизу со скучающим видом подпирает голову кулаком и то и дело поглядывает на настенные часы, держа в памяти тот факт, что его шеф никогда не трахает его дольше десяти минут?
-Милый, тебе что, не понравилось?
Уже кончил? Значит, сегодня мы отошли от графика.
-Что Вы, мистер Макензи. Вы как всегда были великолепны.
-И почему лесть из твоих уст звучит так правдоподобно?
Он поворачивает меня к себе и крепко обнимает, тем самым вынуждая меня положить голову ему на плечо. Тихо вздыхаю, когда пальцы шефа зарываются в мои волосы. А ведь он бы запросто мог быть моим отцом…
-Ну что за унылый вид?
Шон отстраняется и, взяв меня за плечи, легонько встряхивает. Мне приходится закусить губу, чтобы сдержать гримасу отвращения. Сколько ему? Сорок четыре? И моему отцу, наверняка, не больше... Господи, что за мысли лезут ко мне в голову?
-Может, я пойду? Или я Вам ещё нужен сегодня?
Ну, конечно, нужен. Иначе стал бы он наглаживать мою щёку своей шершавой ладонью? Боюсь только, что второй раз подряд доведёт меня до написания заявления на увольнение.
-Я не отпущу тебя, пока ты мне не улыбнёшься так убедительно, что я перестану беспокоиться за твоё настроение.
-Всё в порядке, мистер Макензи.
Уголки губ ползут наверх не столько от его просьбы, сколько от облегчения, потому что шеф, наконец, прекращает меня лапать.
-Ну иди, иди тогда. Хочешь выспаться завтра? Можешь опоздать часа на два, я не против.
Идеальный начальник, не правда ли? Только мне почему-то больше так не кажется.
-Я приду вовремя. До завтра, мистер Макензи.
-До завтра, милый!
Его «милый» крутится у меня в голове на протяжении всего пути до дома. Я точно знаю, что у мистера Макензи двое сыновей. Интересно, он обращается к младшему так же, когда, например, целует его в лоб перед сном? Или дома он более изобретателен? Покупает ли он подарки жене после каждого траха со своим помощником, чтобы усыпить собственную совесть? Или же наша связь для него всё равно, что выпить чашку карамельного латте? А что это для меня? Единственный способ сохранить рабочее место? Безудержное стремление к прибавке к зарплате, несмотря на то, что я совсем не знаю, как купить за деньги счастье? К сожалению, нет. Я сплю с ним только из-за обманчивого ощущения того, что хоть кому-то на меня не насрать. А по сути дела, такие как я не нужны таким как мистер Макензи, как Митчелл и даже как Шейн. Люди чего-то добившиеся в этой жизни никогда не станут тратить своё время на неудачников. Хотя нет, они вполне могут привязать нас к себе, влюбить, забить наши доверчивые умы обещаниями, которые никогда не будут выполнены, а потом, наигравшись, выбросить на улицу, наблюдая за тем, как мы унижаемся, умоляя взять нас обратно, и всё это только в очередной раз докажет их превосходство.
Наверное, у меня имеется подсознательная страсть к моральному мазохизму. Потому что в газетном ларьке около дома спустя три дня после своего небольшого открытия я всё-таки покупаю журнал с Шейном на обложке. Листая его, сгорбившись в кресле с сигаретой и бокалом красного вина, я чувствую себя словно пятнадцатилетняя фанатка звезды, которая накануне взяла у него автограф и теперь чувствует себя хоть на чуточку причастной к миру шоу-бизнеса. Здесь, на ярких глянцевых фотографиях, отснятых в солнечной Испании и прошедших через компьютерную обработку, Шейн выглядит ненастоящим. Красивым до дрожи в пальцах, подцепляющих уголки страниц, но искусственным. Хочется даже сказать чужим, только вот я не имею на это никакого права.
Само интервью я бросаю читать после первого абзаца. В нём слишком много планов, слишком много амбиций и слишком много той другой жизни полной ярких событий и непредсказуемости, о которой я могу только мечтать. Стыдно признаться, но я завидую Шейну. А ещё стыднее признаваться себе в том, что пару часов проведённые в его обществе были чуть ли не самым запоминающимся событием в моей жизни с момента разлада в наших с Митчем отношениях.
Трель звонка мобильного раздаётся настолько неожиданно, что я чуть не опрокидываю остатки вина себе на джинсы. А на дисплее…Думаю, пословица «вспомнишь говно - вот и оно» вам всем знакома?
-Да, Митч?
И почему я всегда поднимаю трубку, если никогда не горю желанием с ним общаться?
-Объясни, пожалуйста, как мне следует воздействовать на твой крошечный мозг, чтобы он, наконец, начал думать?
-Если ты позвонил только для того, чтобы оскорблять меня, то…
-Бенджи, между фактами и оскорблениями существует ощутимая разница, поверь мне! Но сейчас не об этом…Скажи мне, как долго ещё в мой почтовый ящик будут сыпаться письма с твоим идиотским именем в графе «адресат»?
-Но я ничего не оформлял на этот адрес, с того момента как мы расстались.
-Да мне насрать! Я последний раз тебя предупреждаю!
-А что будет потом?
Короткие гудки вместо ответа. Вполне предсказуемо.«Оскорбить, запугать, и закончить разговор, не выслушав собеседника» - один из принципов общения в стиле Митчелла Уоллиса.
Телефон звонит вновь, и я со вздохом нажимаю на кнопку «принять вызов».
-Ну что опять? Я заеду к тебе на выходных и заберу эти чёртовы письма.
-Заезжай, конечно, только вряд ли что-либо из моей корреспонденции тебя заинтересует.
На том конце провода раздаётся подозрительно знакомый смех. Я с удивлением отнимаю трубку от уха, уставившись на незнакомый номер. Неужели это…
-Шейн..?
-Бинго! Ты не представляешь, как людям нашей профессии приятно, когда их узнают не в лицо, а по голосу.
-Совершенно не представляю…И откуда у тебя, кстати, мой номер?
-Я стащил у тебя визитку, ещё в такси. Или ты думаешь, что я привожу к себе домой всех подряд и без всякой опаски?
-Понятия не имею.
-Ладно, забудь. Но неужели тебе даже неинтересно, почему я решил тебе позвонить?
-И почему же?
-Потому что мне стыдно за свое негостеприимное поведение, и я хотел бы загладить вину, пригласив тебя, например, на свой показ послезавтра. Как ты на это смотришь?
-Я ничего не понимаю в моде.
-Плевать, я тоже! Зато после показов обычно бывают отменные фуршеты. С бесплатным и неограниченным алкоголем, между прочим. И я уверен, что в этом плане спутника лучше тебя мне не найти. Ну как, я тебя убедил?
Будь ты проклят, Шейн Эванс, со своим заразительным позитивом, силой внушения и глубоким голосом, который хочется слушать ещё как минимум час. Потому что, даже не попытавшись убедить его, а главное, самого себя в том, что нам лучше больше не встречаться, я говорю ему «да».
@темы: слэш, original, творчество, пипец, "Chasing ghosts"
-
-
26.03.2011 в 03:05-
-
26.03.2011 в 16:52ничего мне не пора) я его уже пристроила)
-
-
27.03.2011 в 03:05-
-
27.03.2011 в 13:39да по сообществам)
-
-
12.04.2011 в 22:08-
-
12.04.2011 в 22:10спасибо
-
-
18.04.2011 в 18:41Мне очень понравилось, и герои и ситуации в которых они оказались.
Про характер главного персонажа пока трудно сказать что-то совершенно определенное, но все-таки не хотелось бы чтобы он был совершенно не боевым)
А Шейн то т еще фрукт)
Убийства и кишки на асфальте не планируются, нет? А то Митчелл был бы отличной кандидатурой на убой)
Ну и стиль, как не упомянуть о стиле?
Замечательный. Читается легко и с интересом, глаз и мысль останавливаются на определенных предложениях, и это очень хорошо - не люблю когда из текста нечего выделить)
Жду продолжения)
-
-
18.04.2011 в 19:50честно, не ожидала, что тебе может понравиться оО
но все-таки не хотелось бы чтобы он был совершенно не боевым) - погоди Бенджика хоронить, у него сложный период)))
Убийства и кишки на асфальте не планируются, нет? А то Митчелл был бы отличной кандидатурой на убой) - хаха) кто знает
Ну и стиль, как не упомянуть о стиле? - меня всегда удивляет то, что какой-то стиль вообще проглядывается)))
спасибо ещё раз) пишу-с...)
-
-
18.04.2011 в 19:56нет, это тебе спасибо за рассказ)
честно, не ожидала, что тебе может понравиться оО
почему, ну почему же?))) и эти глаза...ХД
погоди Бенджика хоронить, у него сложный период)))
соглашаюсь, понимаю, жду)
меня всегда удивляет то, что какой-то стиль вообще проглядывается)))
и очень зря) он есть.
-
-
18.04.2011 в 20:03нет, это тебе спасибо за рассказ) - да я то что? у меня всего-лишь первая стадия графомании)))
почему, ну почему же?))) и эти глаза...ХД- ну тут так всё спокойно, обыденно...я думала ты любишь трэш, кровь, жесть и т.п.)))
и очень зря) он есть.- поверю) так как со стороны виднее)
-
-
18.04.2011 в 20:06ну тут так всё спокойно, обыденно...я думала ты любишь трэш, кровь, жесть и т.п.)))
А я такое тоже люблю - все зависит от того, как это подано) ты уж совсем маньяка из меня не делай-то)))
поверю) так как со стороны виднее)
и правильно!
-
-
18.04.2011 в 20:09у тебя отличные способности к художке)- ой как я сомневаюсь
ты уж совсем маньяка из меня не делай-то)))- я не в плохом смысле) я сама жестище люблю, но и от размеренного романса иногда не откажусь) но есть же люди с очень утончённым вкусом)
-
-
21.04.2011 в 23:11Глава получилась отличная, Шейн - потрясающий. Мужчина, который готовит по определению потрясающ, а этот еще и с чувством юмора, да и похоже добряк)
История с таксистом и оральными утехами в салоне автомобиля, доставила нереально)
Спасибо, Збайд!
-
-
21.04.2011 в 23:40*__*
мне никто так развёрнуто его не комментирует
кажется, Шейн плотно втёрся читателям в доверие
спасибо большое!
рада доставить позитивные эмоции
-
-
21.04.2011 в 23:45Я заинтригована и жду продолжения)))
-
-
21.04.2011 в 23:49оО я серьёзно говорю! твои комментарии самые связные и объёмные из всех, которые видел этот ориджинал
постараюсь не убить интригу в следующей главе)))
-
-
27.04.2011 в 16:51-
-
27.04.2011 в 16:58это шитая белыми нитками попытка Митча в очередной раз испортить Бенджи настроение))) никакой интриги
спасибо, что читаете